Императорская любовь

Не успеет. Разделяющее их пространство слишком велико.

Славиэль, стоя рядом с целителем, заметил его резкое движение, активирующее какой-то атакующий артефакт.

— Поверь, лучше уж такая смерть, — словно оправдываясь, произнес Витаэль, а гвардеец, мгновение назад бывший крепко сложенным здоровым мужчиной, обратился в оседающую на пол горстку пепла.

Погиб. Бесславно, нелепо, от руки предателя. Однако свою лепту он всё же внёс, ненадолго задержав атаку. Послышался топот приближающихся шагов и в холл со всех сторон хлынули гвардейцы.

В голове Славиэля начала складываться мозаика. Некромант. За окнами темно, значит, сейчас на Раментайле ночь. Запрет на открытие дверей — это итог допроса некроманта. За дверью кто-то, или вернее, что-то есть. Что-то, чьё проникновение в здание несёт нечто настолько ужасное, что в сравнении с этим смерть от атакующего заклинания можно приравнять к величайшей благодати.

Выходит, Витаэль знал о некроманте и проведенном обряде. И сейчас осознанно собирался открыть дверь, впустив жутких тварей в императорский дворец. Не исключено, что и некроманта он сам нанял — ведь это надёжный способ избавиться от всех представителей династии, живущих под одной крышей и не способных противостоять трудноубиваемой нежити. Это глава гильдии магов знал не понаслышке. Ему уже приходилось сталкиваться с подобной ситуацией.

Осознание всего этого, подтолкнуло Славиэля к действию. Вернее, к попытке остановить предателя. Увы, он видел себя, чувствовал, но на окружающих это не распространялось. Рука прошла сквозь тело целителя, не ощутив преграды. Что-то говорить или делать не имело смысла. Можно было лишь смотреть. Худшая из участей: видеть, как гибнут другие, знать, как можно противостоять злу, но вынужденно бездействовать.

Гвардейцы, оценившие разделяющее их расстояние и угадавшие намерение Витаэля, пустили в ход атакующие заклинания.

Слишком медленно, слишком поздно.

— За Заславских! — выкрикнул Витаэль и распахнул дверь, в тот же миг превратившись в корм для ввалившихся в помещение мертвяков.

Какое-то время Славиэль вынуждено наблюдал за кровопролитной мясорубкой. Гвардейцы, с решимостью смертников, кидались в бой, нанося удары мечами, копьями, пиками. Кто-то тратил впустую безумно ценные атакующие артефакты, но ничто из этого не могло утихомирить поднятую из могил нежить. Зато упокаивались сами защитники, чтобы уже следующей ночью примкнуть к рядам атакующих.

— Слава! Слава, ты меня слышишь? — донеслись до сознания Славиэля, произнесенные таким родным голосом, слова.

Кто-то тряс его за плечо, и та, иная, реальность начала подергиваться дымкой.

Последнее, что успеть заметить Славиэль — ворвавшихся в холл Леонеля и Мэриона. Да, они знали слабые места тварей. Но этим вельхорам не место в рядах сражающихся, слишком дорога жизнь императора для нашего мира. И дело не просто в наследовании власти, без него не вернётся магия, не вернутся боги… Без него Раментайль обречён.

— Слава! Что с тобой было? — испуганно спрашивала его жена.

— Я всё видел, — выдохнул мужчина. — Не знаю как. Просто был там, в тот момент, когда Витаэль открыл двери.

— Странно… — растерянно пробормотала богиня. — Значит, ты уже знаешь?

— Что именно? — насторожился Славиэль.

— Леонеля укусили…

От этих слов мужчина даже пошатнулся.

— Ларетта обрела дар берсеркёра. Она… Они выбили нежить из дворца.

— Власть перейдёт к Женоэлю, — констатировал Славиэль. — Его не готовили к этому… И он женат, а значит Ларетта уже не забеременеет от представителя императорского рода.

В следующий миг вокруг стало слишком оживленно. Один за другим, рядом с Катериной и её супругом появлялись временные узники божественных чертогов.

— Они направились к источнику! — воскликнула мать Катерины.

— Я отправляюсь к ним, — прокаркала Мардж. — У них от силы час на то, чтобы зачать ребенка. Потом Леонель перестанет быть вельхором.

Древняя богиня уселась в медитативную позу. А остальные утихли. Но нет-нет да слышались восклицания:

— Она исцеляет!..

— В ней пробудилась магия!

— Леонель будет жить!..

— Ларетта вельхора!..

— Они лериреи!..

Наконец Мардж зашевелилась и все с волнением уставились на старуху, хотя богини наверняка и сами всё видели.

— Я им всё сказала, — устало произнесла она. — Но… Неужели вы не поняли очевидного?

— Чего? — в унисон спросили присутствующие.

— Она уже не человек. Зачатие может не произойти сразу же. Для этого теперь ещё нужен брак. И… Брачный артефакт уже есть возле источника. Но… Ей нужны метки, а лерирея этой девицы совсем дитя. Говорила же, ничего людям доверить нельзя! — фыркнула старуха и исчезла, оставив остальных переваривать сказанное.

Глава 30 Явление богини