Императорская Россия в лицах. Характеры и нравы, занимательные факты, исторические анекдоты

Возвратившись на родину, в Петербург, Никитин очень бедствовал, так как общество не понимало его картины, покупателей не являлось. Узнав о невеселом положении художника, Петр I повелел ему явиться во дворец с произведениями своей кисти.

Никитин явился и увидел во дворце много собравшейся знати. Государь показал им картины художника. Несколько из картин тотчас же было куплено за ничтожную сумму. Тогда Петр объявил, что остальные он продает с аукциона. Одна была продана за двести, другая за триста. Дороже четырехсот не продали ни одной картины. Осталась непроданной одна картина, и государь сказал:

– Ну, господа, эту картину купит тот, кто меня больше любит.

– Даю пятьсот! – крикнул Меншиков.

– Восемьсот! – крикнул Головин.

– Тысячу! – накинул Апраксин.

– Две! – перебивает Меншиков.

– Две с половиной тысячи! – закричал Балакирев.

– Три тысячи! – сказал дородный Крюков, прорывавший канал в С.‑Петербург.

Государь дал знак об окончании аукциона. Картина осталась за Крюковым. Государь подошел к нему, поцеловал его в лоб и сказал, что канал, прорываемый им в Петербурге, будет называться его именем.

(Из собрания И. Преображенского)

Пушки из колоколов

Петр Великий, нередко бывая в Архангельске, заезжал и на Соловки.

Раз, живя здесь, государь задумал снять самые большие монастырские колокола, чтобы отлить из них пушки. Монахи стали умолять государя отменить это решение и оставить на монастырской колокольне прежнее число колоколов.

– А зачем вам колокола? – спросил государь.

– Созывать народ к богослужению, – отвечали монахи.

– Ничего, – отозвался царь Петр, – если от вас народ не услышит звона, так пойдет в другие церкви. Разве это не все равно?

Но монахи не отставали от царя и ссылались на то, что с отобранием монастырских колоколов умалится слава святых соловецких угодников.

Государь ничего им не ответил на это, а только приказал всем монахам, вместе с игуменом монастыря, сесть на катер и ехать на дальний остров архипелага и там слушать во все уши, что будет, а сам велел три раза перезванивать в монастырские колокола, а потом три раза палить из пушки. Через несколько времени вернулись монахи.

– Ну, что же вы слышали, святые отцы? – спросил царь возвратившихся монахов.

– Мы слышали, – отвечали они царю, – точно будто из пушек палили.

– Ну, вот то-то и есть, – заметил царь, – колоколов ваших вы не слыхали, а пушки славу мою до вас донесли! Так уж лучше давайте мне ваши колокола; я их на пушки перелью, а пушки эти славу святых угодников соловецких распространят до самого Стекольного города.

Волей-неволей монахи согласились на предложение царя и отдали ему лучшие монастырские колокола.

Так и перелил царь Петр Алексеевич монастырские колокола на пушки.

(А. Сергеев)

Петр I и раскольники

Прослышав о проходе через их места Петра, выгорецкие раскольники выслали на выгорецкий ям своих старшин с хлебом-солью. Зная, что они будут являться тому, кого они считали антихристом, кто был для них зверем Апокалипсиса и чей титул представлял собою апокалиптическое число звериное, старшины выгорецкие порядком струсили. Они ждали увидеть грозного судью своего отщепенства и знали наперед, что Петру наговорили про них невесть что.

− Что за люди? – спросил царь.

− Это раскольники, − поторопился объяснить какой-то боярин, а может быть, и генерал, − властей не признают духовных, за здравие вашего царского величества не молятся.

− Ну а подати платят исправно? – справился прежде всего практический Петр.

− Народ трудолюбивый, − не мог не сказать правды тот же ближний человек, − и недоплаты за ними никогда не бывает.

− Живите же, братцы, на доброе здоровье, − сказал царь. − О царе Петре, пожалуй, хоть не молитесь, а раба Божия в святых молитвах иногда поминайте, – тут греха нет.

* * *

Старшины выгозерские пришли к Петру с поклоном и с хлебом-солью.

− Государь! − говорили они. − Илья-пророк завтра велел звать тебя в гости.

Петр принял приглашение и обещал быть в погосте выгозерском наутро. Исполнить свое обещание ему, однако, не удалось, так как в ночь пошел проливной дождь, и ехать не было никакой возможности. Утром снова явились старшины и снова просили Петра посетить их погост.

– Нет, старички, − отвечал Петр на вторичную их просьбу, − видно, Илья-пророк не хочет, чтобы я у него побывал: послал дождь. Снесите же ему от меня гостинец.

Так дело и кончилось тем, что Петр пожертвовал на церковь червонцев.

(«Древняя и новая Россия», 1876. Т. I)