Императрица

– Сейчас корабль затрясет. Затем я кое с кем поквитаюсь, – тихо и зловеще произнес Тайрус. – А потом сделаю все, чтобы удержаться, – но не ценой твоей жизни. Что до этого… устройства, если я не справлюсь… если не… Швырни его в звезду. Залей термитом. Просто избавься от него, любым способом. Если где-то живет бастард Домитрианов, я окажу ему услугу.

Я затрясла головой – нет, нет… Хаос охватил весь корабль, люди бежали к выходам. Пасус смотрел на нас и явно понимал, что мы приложили руку к происходящему. Но уже было слишком поздно что-либо исправить. Корабль начал трястись. Тайрус схватил меня, страстно поцеловал и прошептал на ухо, перекрывая рев толпы:

– Ты была единственной отрадой моего проклятого существования. Какие бы несчастья со мной ни приключались, я перенес бы их еще тысячу раз ради тех минут, что провел с тобой. А теперь ради света всех звезд, спасайся.

Корабль неистово трясся; я любила Тайруса больше всего на свете; Пасус продирался к нам сквозь толпу. Он знал – я вернула силы, и все же шел сюда, потому что…

Потому что первым его порывом было схватить императора.

Потому что он ценил жизнь Тайруса превыше всего.

Жуткая мысль. Именно сенатор больше всех переживал за Тайруса, когда тот собирался выбить окно и лишить империю последнего Домитриана. Тряска нарастала, мне нужно было быстро что-то придумать. Оставался лишь один отвратительный выход.

Тайрус тоже заметил Пасуса и с явным удовольствием вышел ему навстречу, готовясь обрушить весь гнев и ярость на своего мучителя.

Я схватила Тайруса за плечо.

Он вопросительно обернулся.

Я врезала кулаком ему в лицо.

Оглушенный, император осел на пол. Пасус резко остановился, но я не хотела, чтобы он ушел. Я ринулась к сенатору, схватила его за плечи… Ах, с каким бы наслаждением я стерла его кости в порошок! Но не сейчас.

Я подтащила сенатора к Тайрусу:

– Хватай его и беги! Убирайся с корабля! Сей час же!

Пасус побледнел, но тут же подхватил обмякшее тело Тайруса и перекинул его через плечо. Ублюдок скорее умрет, чем убежит без императора. Последний Домитриан – самое ценное, что есть в этой галактике. У меня кровь кипела при мысли, что приходится его отдавать. Я расшвыряла грандов, чтобы расчистить Пасусу дорогу, и больше ни о чем не думала, пока не убедилась, что он улизнул. Гул наполнил воздух, эхом отдаваясь в костях.

Теперь пора и самой спасаться.

Я развернулась и побежала по содрогающимся ступенькам. Совсем немного аристократов попалось мне на пути. На краю арены я изо всех сил вцепилась в поручни.

Всхлип.

Я оглянулась… на сенатора фон Уолстром, что предпочла не убежать, а спрятаться. Она сидела под скамьей, обхватив колени.

– Ты… ты меня убьешь? – спросила Уолстром дрожащим голосом.

– Нет, – ответила я и указала наверх. – А вот она убьет.

И «Гера» обрушилась на купол.

Глава 34

Эффект получился мгновенным и сокрушительным. «Тигрис» просто смяло. Его стены вспыхнули, когда их протаранил массивный звездолет. Скрежет был таким оглушительным, что у меня едва барабанные перепонки не лопнули.

Взметнулось пламя, атмосфера взорвалась, и воздух с ревом устремился наружу, увлекая за собой орущих грандов. Сенатор фон Уолстром на миг встретилась со мной полным ужаса взглядом, а потом ее унесло в бесконечную темноту.

Я цеплялась за перила, а воздушный поток норовил утащить меня в космос. Тайрус был прав, вместе мы бы не справились. У меня рвались мышцы, пальцы, плечи, любой обычный человек уже умер бы. Виси мы на одной веревке, и Тайрус стал бы для меня лишним грузом. Я изо всех сил боролась с ветром, щурилась от хлесткого потока воздуха… «Тигрис» неумолимо пустел, и вскоре напор уменьшился, но это значило, что и кислород быстро утекает… Где же люк? Где он?

А потом я разглядела небольшой яркий круг на каменном панцире «Геры». Вот же!

Я уже с трудом дышала, воздух выкачивало из легких, а значит, пошел обратный отсчет, и скоро я потеряю сознание. Ждать нельзя. Я прикинула направление воздушных потоков, направила ноги в нужную сторону и разжала хватку. Меня потащило наружу. Я беспомощно вылетела вместе с потоком и врезалась в каменную стену корабля. Мимо неслись остатки атмосферы, обломки и пламя. Я хотела уцепиться пальцами за камень, но заскользила вдоль корабля. Я отчаянно забилась, пытаясь схватиться за что угодно, за самую крохотную ручку. И наконец нашла одну. Я всем весом повисла на кончиках пальцев, но удержалась.

И не я одна. Сквозь потоки обломков, льющихся с «Тигриса», я увидела, как за каменный бок «Геры» цепляется Кат, а потом и Живодер врезался в корабль и повис на нем.

Но тут оторвалась одна из скамеек арены и по пути снесла Живодера.

Мгновение – и он сорвался.

Я видела, как он улетел во тьму.

«Шевелись. Шевелись!» Легкие работали на пределе, кислород гнал кровь к ближайшему выходу из тела. В глазах начало темнеть, и я поползла по камню к ускользающему кругу света. Нужно добраться до него, пока я не отключилась, нужно!

Я теряла силы, а обломки «Тигриса» все продолжали меня бомбардировать… Внезапно ослабевшие руки сами по себе разжались…

Люк распахнулся…