Императрица Ядов

Осторожно, Костя, промурлыкал у меня в голове мамин голос. Если ты разобьешь лед, монстры смогут подплыть и утащить тебя.

Однажды я упал в воду. Когда я выбрался на поверхность, легкие наполнились водой, а кончики пальцев посинели, моя мать прищелкнула языком с края озера.

Это не первый раз, когда я чувствовал себя небезопасно на попечении своей матери.

— Ты никогда себе не простишь, если не отправишься. Ты не сможешь жить с самим собой.

Голос Дмитрия растворил воспоминание в моем сознании.

Мой характер все еще угрожал взять верх, все еще угрожал поглотить целиком. Я держал зверя Тарханова низко в животе, и, хотя мне всегда удавалось удержать монстра внутри себя на поводке, казалось, что была единственная девушка, которая с лёгкостью могла выпустить его. Которая с лёгкостью могла вывести меня из себя.

Рациональность овладела моим разумом, такая же холодная, как резкий ветер, обжигающий мои щеки на обратном пути к дому после того, как я упал, и почувствовал, как тело успокаивается.

Эти слова снова и снова звучали у меня в голове. Елена, Елена, Елена.

Ребенок, ребенок, ребенок.

— Ты в порядке, Дани? — спросил Роман.

Я повернулся и увидел молодую девушку. Она прижала руку к щеке, потирая участок покрасневшей кожи.

Даника, должно быть, была теми мягкими руками, которые пытались разнять нас с Артемом.

В суматохе драки один из нас, должно быть, случайно причинил ей боль, в результате чего на ее лице образовался синяк.

Чувство вины закрутилось во мне, омрачая и без того ужасные уголки души.

Я причинил боль Данике; Я причинил боль девушке, о которой заботился с тех пор, как она была подростком.

Артем посмотрел, что я испытываю. Его лицо вытянулось при виде травмы, стыд проступил на его лице.

— Все хорошо, — прошептала Даника. Она не смотрела мне в глаза. — Это был несчастный случай.

Роман выглядел так, словно готов был разорвать мне горло. Если бы он не держал Артема, я бы ему позволил.

— Этому нет оправдания, — сказал я. — Этому никогда не бывает оправдания.

Внезапно по коридору пронесся звук мелодии звонка.

— Дай мне ответить, Роман, — рявкнул Артем, ослабляя хватку быка и выуживая телефон из кармана. Его окровавленные костяшки пальцев дрожали, когда он ответил. — Елена, не делай ни шагу. Мы идём за тобой.

— Чип слежения.

Ее голос.

Моя любовь, мое сердце, моя Елена. Девушка, уничтожившая меня одним предложением и оставившая после себя множество осколков.

Даника рванула вперед, будто собиралась нырнуть в телефон и спасти Елену.

— Ты единственный, кто может получить к нему доступ?

Артем помолчал.

— В теории.

Елена секунду помолчала, затем сказала:

— В теории этого недостаточно.

— Елена...

Раздался гудок. Она повесила трубку.

Артем попытался позвонить ей еще раз, но никто не ответил.

Моя семья посмотрела на меня с вопросом в глазах. Каким должен был быть наш следующий шаг? Каким должен был быть мой следующий шаг?

Звук ее голоса эхом отдавался в моих ушах. Такой ясный и странный, но такой же знакомый мне, как мой собственный. У нее всегда имелась такая фактическая манера говорить, словно каждое слово, слетавшее с ее губ, было правильным, и не было никаких других ответов, кроме тех, которые она давала.

Я потер ноющую челюсть, на пальцах выступила кровь. Не вся кровь моя.

— Соберите людей, — спокойно сказал я.— Нам нужно поохотиться на девушку.

Перед тем как мы ушли, я разыскал Данику. Я обнаружил ее с Роксаной, осматривающей образующийся синяк. Ее светлые пальцы нежно держали Данику за подбородок, но выражение ее лица было далеко не таким мягким.

Ее серые глаза были похожи на оружейный металл, когда уставились на меня.

— Роксана, Даника, — поприветствовал я.

— Я не хочу видеть тебя в эту самую минуту, Костя.

Это была самая жесткая вещь, которую Роксана когда-либо говорила мне.

Я наклонил голову.

— Я здесь не для того, чтобы увидеть тебя, Роксана, а скорее Данику.

Даника наконец перевела взгляд на меня, ее взгляд был неловким из-за Роксаны, все еще держащей ее за подбородок.

— Все в порядке, босс, — ответила она. — Это вышло случайно.

Я положил руку ей на голову, как делал это, когда она была моложе. Роксана смотрела, но ничего не говорила.

— Этому нет оправдания. В обмен, и чтобы сравнять счет, ты можешь ударить меня. — я показал ей свою щеку, уже покрытую синяками от нападений Артема. — Если сделаешь мне больно, мы расквитаемся.

Глаза обеих расширились.

— Я не собираюсь этого делать, — голос Даники стал выше. — Я бы в конечном итоге навредила себе больше, чем тебе.

— Ты не настолько неуклюжа, — успокоил я.

Она нахмурилась.

— Я не это имела в виду.

Какая-то часть меня жаждала вернуться к тому мужчине, которым я был для своей семьи.

Я бы сделал для них все, что угодно.

Почти все.

Я бы не стал сдерживать свое безумие, не смог бы вернуть человека, который принял их и заботился о них. Человек, который шутил за завтраком и не вызывал тошноты своими насильственными действиями.

Я убрал руку с ее волос.

— Я знаю, Даника. Я знаю.

***