Императрица Ольга

– Нет, господин адмирал, – ответил я, – я его просто знаю. Не буду вдаваться в подробности, но война за мировое господство, первая со времен Наполеона Бонапарта, с каждым днем становится все более вероятной. К ней толкает сам ход технического прогресса, делающего Землю маленькой, а политиков жадными. В мире уже не осталось свободных территорий, которые европейские державы могли бы объявить своими колониями. Кто не успел, то опоздал. Испанское наследство уже фактически разделено, Филиппины и Куба пару лет назад достались американцам. Теперь грабить можно только англичан и французов, имеющих самые большие заморские территории, а также русских, у которых все свое, но уж слишком огромное. И это в то время как население Германии разбухает будто пачка дрожжей, брошенных в сортир, но колоний, куда можно сплавить лишнее население у немцев нет и не предвидится, а это говорит о том, что рано или поздно они попытаются что-нибудь завоевать, и, скорее всего, на этот раз их жертвой станут страны, у которых много территорий, лишних, с их точки зрения.

– Господин полковник, вы поклонник господина Мальтуса? – спросил Дубасов.

– Нет, – ответил я, – Мальтус не учитывает прогресс в технике и агрономии, а также рост производительности труда. Но я знаю, что если заклепать на паровом котле клапана, при этом продолжая подбрасывать в топку уголь, то рано или поздно эту халабуду обязательно разнесет вдребезги и пополам.

– Да, – кивнул Дубасов, – хорошая аналогия. Но в таком случае весь балаган, который творится сейчас вокруг нас, он тоже есть результат ваших расчетов и планирования лучшего будущего?

– Увы, нет, – сказал я, в этом балагане мы на общих основаниях вынуждены жонглировать кинжалами, глотать огонь и бегать туда-сюда по плохо натянутому канату. Все это следствие того, что мы очень быстро и радикально исправили исход русско-японской войны, сменив его на противоположный. То, что вы сейчас наблюдаете, это попытка реванша британцев за проигрыш их сателлитов в тщетном желании вернуть хотя бы исходные позиции. Государь-император Николай Александрович в данном случае пал жертвой вражеской атаки, как солдат, защищавший самую важную часть обороняемой позиции. Ведь стоило им сменить царя на свою креатуру, и многие, если не все, наши победы разом оборотились бы в ничто. Вам напомнить, какие тяжкие последствия для российской государственности имело весьма краткосрочное правление императора Петра Третьего?

– Да уж, господин полковник, – проворчал Дубасов, – ну и примерчики у вас…

– Федор Васильевич, – спросила подошедшая к нам Ольга, – я очень беспокоюсь за моего брата, поэтому можно как-то выяснить, как обстоят дела в Царском селе?

– Простите, Ваше Величество, – поклонился Дубасов, не далее как час назад на трехвагонном спецпоезде под охраной сильного караула я уже отправил в Царское Село целый сонм медицинских светил, в том числе и вашего профессора Шкловского, и теперь только осталось дождаться, что они будут нам телеграфировать. Так что терпение, и только терпение.

– Тогда, – сказала Ольга, – я хочу знать, что делается с целью скорейшего подавления мятежа. Ведь вы же Санкт-Петербургский генерал-губернатор, вот вам и карты в руки.

– Гм, – пожал плечами несколько озадаченный Дубасов, – первоначально я планировал разгромить мятежников в прямом бою, повесив на фонарных столбах всех, кто живым попадется в руки моих матросов. Но господин Зубатов сказал мне, что не наш метод, когда одни подданные русского царя стреляют в других подданных того же царя, которые сами по большей части и не бунтовщики, а только выполняют приказы взбунтовавшихся офицеров. Мне было посоветовано оттеснить мятежников в сторону от правительственных зданий и попробовать убедить их сдаться, в то же время постоянно наращивая наши силы… Думаю, в чем-то господин Зубатов был прав, и ваше благополучное прибытие несколько поубавит количество сторонников мятежа. Известие о том, что у нас теперь есть законная императрица и такая боевая сила, как ваша бригада, заставит призадуматься многие горячие головы. Кроме того, по совету господина Мартынова нашими патрулями заняты все вокзалы, кроме Николаевского, почта, центральный телеграф и телефонная станция. Последнее оказалось самым эффективным, и теперь мятежники вынуждены отправлять друг к другу гонцов с записочками.

– Понятно, – сказал я, – но думаю, что это полумеры. Сейчас, когда мы уже здесь, пришло время ударить по самому гнезду мятежа – Владимирскому дворцу и Британскому посольству. Брать посольство штурмом мы не будем, мы же не дикари, но зато отключим там электричество, телефон, телеграф и холодную воду, после чего оцепим здание так, что и мышь не проскочит. Что же касается Дворца Владимировичей, то в отношении него указание может отдать только государыня-императрица Ольга Александровна. Если понадобится, то я лично поведу своих солдат на штурм…