Императрица Ольга

Весь вчерашний вечер и всю ночь телеграф в сумасшедшем темпе разносил новости о произошедших в России покушении на императора, мятеже и смене власти. И вот прямо с утра эта информационная волна, разошедшаяся по миру, вызвала кричащие газетные заголовки, жестокий шторм на биржах, а также волнения в правящих политических кругах. И Британская империя тоже не была исключением, хотя нельзя сказать, что ее правительство пребывало в панике. Совсем нет. Скорее это было ощущение тревоги и неопределенности, пока лишь приятно щекочущей джентльменам нервы. Самое интересное в этом смысле начнется чуть позже, когда газеты по ту и эту сторону Канала напечатают известия о виденных тот тут, то там огромных черных подводных кораблях, которые то всплывают на поверхность, чтобы оглядеться и вдохнуть воздуха, то снова погружаются в мрачные глубины вод.

Рабочий день премьер-министра начался рано, когда от новостей из Санкт-Петербурга все британское начальство вскочило как по военной тревоге. Первым к премьеру зашел адмирал Фишер, явившийся туда прямиком из Букингемского дворца. Выглядел Первый Лорд Адмиралтейства так, будто шагнул в кабинет премьера прямо с просвистанной всеми штормовыми ветрами палубы крейсера флота Его Величества.

– Дядюшка Берти (король Эдуард VII), – сказал он, отставив в сторону свою трость, – велел вам передать, что он высказывает крайне неудовольствие тем, что (вымарано цензурой) британские дипломаты в очередной раз впутали его имя в грязную историю с цареубийствами и государственными переворотами. Королева Александра плакала всю ночь, потому что вчера вечером сестра (вдовствующая императрица Мария Федоровна) прислала ей телеграмму с таким ядовитым содержанием, что ею (телеграммой) без всяких добавок можно было травить крыс и мышей. Его Королевское Величество просил вам передать, что он понимает, что случившееся в Петербурге является отрыжкой весьма неумных действий предыдущего кабинета, который (вымарано цензурой) целиком и полностью следовал ошибочной политике его матери, нацеленной на вражду с Россией. При этом, сэр Генри, его Величество особо указывает, что вам стоит помнить, что когда скандалят Лондон и Санкт-Петербург, этому радуются в Берлине. Кайзер Вилли давно мечтает переманить русских на свою сторону, что будет иметь для британской политики катастрофические последствия. Русские в одном строю с гуннами – большего кошмара Европа не видела со времен Атиллы и корсиканца Бонапарта. Флот Его Величества, разумеется, будет сражаться, но наши возможности не беспредельны. Крейсера и броненосцы королевского флота ничего не смогут сделать армиям, марширующим по суше за пределами дальности стрельбы их орудий. Надеюсь, сэр Генри, вам понятна мера ответственности вашего правительства за то, чтобы этот противоестественный союз никогда не состоялся?

– Да, сэр Джон, – кивнул британский премьер, – я сделаю все для того, чтобы исправить ошибки, совершенные прежним кабинетом, но его Величество должен понимать, что прежнюю политику невозможно изменить за несколько дней и даже недель. Пока мы постараемся больше не дразнить русского медведя. Смена власти в Петербурге явилась для нас полной неожиданностью, и нам еще предстоит определить, какую политику по отношению к своим соседям будет строить новое правительство России.

Ответ адмирала Фишера был жестким.

– Насколько мне известно, – сказал он, – пришельцы, работающие советниками у новой русской Императрицы, настроены крайне антибритански, и никакого особо доброго отношения с их стороны вам ждать не стоит. Теперь, когда они продвинули в новые императрицы собственную креатуру и сами заняли при ней самые высокие посты, развитие событий может пойти по самому неблагоприятному сценарию. С другой стороны, это разумные люди, которые не будут обострять ситуацию без особой нужды.

Немного помолчав, адмирал Фишер веско добавил: