Императрица Ольга

После последних слов императора Дубасов приосанился. В отличие от некоторых чисто паркетных адмиралов и генералов, в далекой молодости ему доводилось участвовать в настоящих боях и, более того, он вышел из них победителем[26].

– Ваше Императорское Величество, – с некоторой обидой сказал он, покосившись в мою сторону, – ваше повеление будет выполнено. Но только скажите – чем таким особенен стоящий передо мной господин, что это я должен быть у него на посылках, а не он у меня?

– Евгений Петрович Мартынов, – несколько занудно ответил император Николай, – несмотря на свой внешне незначительный чин, особенен тем, что пользуется нашим монаршим доверием, и все, что он делает, делает по нашему приказу и на благо Российской империи. И, кроме того, он знает, что требуется делать в подобных случаях, а вы нет. Так что, Федор Васильевич, делайте, пожалуйста, то, что вам сказали. Вы обеспечиваете порядок в городе, чтобы отдельные выступления мятежников не переросли в общий бунт, а господин Мартынов изымает заговорщиков и устраивает для них в подвалах Петропавловки персональную преисподнюю, после чего передает в распоряжение военно-полевого суда. Но это вас уже касаться не будет; ваша задача – сделать так, чтобы во время всей этой комбинации никто не успел ничего понять. Сделайте так, и вам будет наше монаршее благоволение.

– Будет исполнено, ваше Императорское Величество, – еще раз покосившись в мою сторону, сказал Дубасов, и на этом аудиенция была закончена.

Император Николай вместе с хранящим молчание каперангом Ивановым вышли через одну дверь, а нас с адмиралом Дубасовым дворцовый лакей попросил пройти через другой выход.

– Ну-с, господин Мартынов, – сказал адмирал, выйдя на крыльцо, – давайте, объясняйтесь. Полностью: кто вы, что вы, откуда взялись и зачем все это нужно… И извольте дать мне настоящие объяснения, а не ту сахарную водичку, которой вы пользуете остальных. В противном случае – это я вам обещаю – я по вашим просьбам не пошевелю и пальцем, ибо втемную участвовать ни в чьих интригах не собираюсь.

– И вы, Федор Васильевич, – с профессиональным интересом спросил я, – готовы оставить без выполнения прямое распоряжение самодержца всероссийского? Не ожидал от вас, не ожидал… Хотя там, в Артуре, даже получив приказ на боевой выход, многие моряки забивали на него толстый болт и, отговариваясь то нехваткой угля, то неисправностью машин, продолжали жрать мадеру и волочиться за дешевыми девками.

– Вы были в Артуре? – с интересом спросил Дубасов[27].

– Да был, – ответил я, – но после уничтожения эскадры адмирала Того был вынужден срочно выехать в Санкт-Петербург. Однако общее впечатления у меня тогда сложились преотвратительные. Одним словом, это можно описать как разброд и шатания. Адмирал Макаров, на что уж жесткий и волевой командир, и то сбивался с ног. Публичный дом на гастролях, а не боевая эскадра.

Неожиданно Дубасов сдавленно хихикнул.

– Эка вы как, господин Мартынов, наших разгильдяев! – просмеявшись сказал он, – признаюсь, расслабились мы в мирное-то время. Думали, не посмеет япошка, а оно вот как вышло. А тут еще этот вооруженный резерв имени господина Витте, будь он неладен…

– Что же касается Артура, – кивнул я, – то сейчас там все нормально. Стоило только помочь Макарову чуть прикрутить гайки, и публичный дом снова превратился в боевую эскадру. И даже вешать на рее никого не пришлось. Иначе ни побоище у Цинампо, ни штурм Цусимы не прошли бы как по нотам. Раз, два – и в дамках. А что касается господина Витте, то с ним мы побеседуем отдельно. Сдается мне, что его длинные уши в нынешнем заговоре тоже торчат из-за занавески.

И вот тут до Дубасова наконец дошло. Медленно, конечно, но лучше поздно, чем никогда.

– Постойте, господин Мартынов, – сказал он, – вы сказали, что прибыли в Артур сразу после уничтожения эскадры адмирала Того?

– Можно сказать, – ответил я, – что я сам был одним из участников той операции, правда, несколько опосредованным, потому что корабль, на котором я имел честь служить, не принимал участия в атаке на японский флот. Вот Михаил Васильевич Иванов, которого вы только что видели рядом с государем, это совсем другое дело. Он лично командовал «Быстрым», который влепил реактивную «рыбку» под мостик японскому флагману «Микасе» и вознес на небеси так много попившего русской крови адмирала Того. Читали, наверное, в газетах, как это было… Так что на вопрос «откуда» я вам, надеюсь, уже ответил. А из этого вопроса проистекают ответы и на все остальные.

– Постойте, господин Мартынов, – недоверчиво произнес Дубасов, – но это не ответ, а только его половина. Ведь никто так достоверно и не знает, откуда взялся этот ваш отряд кораблей и что он из себя представляет. А то, знаете ли, когда тебе объясняют, что два вспомогательных крейсера с легкостью утопили четыре бронепалубника, два броненосных крейсера и шесть броненосцев, то голова начинает идти кругом, ибо в нормальной системе вещей таковое попросту невозможно, как невозможна кошка, охотящаяся на слонов…