Империи Средневековья. От Каролингов до Чингизидов

Простые люди, митайос, были привязаны к своей общине, которая предоставляла им участки, необходимые для удовлетворения личных потребностей, и организовывала выплату дани. Некоторые социальные категории были отделены от общинных связей, например аклья — женщины, обязанные служить в императорском гареме, изготавливать тончайшие ткани и маисовое пиво и игравшее важную роль в солярных ритуалах. Кроме того, существовали янакона, которые по большей части были служителями храмов, однако порой становились слугами правителей. Инки могли отправлять преданных слуг в деревни, расположенные на периферии империи, чтобы наблюдать за тем, как использовались местные ресурсы, как одевались люди и соблюдались обычаи. Наконец, митимаэс, или митмак, были людьми, переселившимися по воле Инки на новые территории. Они имели стратегическое значение для поддержания имперского порядка. Это обозначение в первую очередь относится к «людям, переселившимся на земли, отличные от их собственных», в целях обеспечения безопасности отдаленных от центра территорий. Оказавшись вдали от своего дома, они становились посредниками в передаче покоренному населению кусканских обычаев, в особенности тех, что касались дани и обязательств[232]. Многие выполняли функцию шпионов, собирающих слухи, о которых они сообщали тем, кто стоял над ними.

Иные митмак отправлялись в приграничные зоны на окраинах Тавантинсуйу, страдавшие от постоянных налетов варварских племен из предгорных районов Амазонии, Кито и Чили. Они селились в укрепленных гарнизонах, получая женщин, шерстяные ткани, перья, золотые и серебряные браслеты. Другой причиной перемещения населения была колонизация. Митмак-колонизаторы освобождались от выплаты дани, также получали женщин и листья коки. Если верить источникам XVI в., митмак появились в правление Пачакутека Инки Юпанки. Таким образом, эта система была связана с политической экспансией Куско.

Институт митмак породил теорию о вертикальной организации общества: земли занимались людьми из разных общин с разных территорий, расположенных в разных климатических условиях. Колонизируемые земли могли находиться в нескольких днях ходьбы от центра, как было в случае поселений в районе Лупакас и озера Титикака, до других надо было добираться полтора месяца, как, например, до Мокегуа и Ларекаха в низинных лесах[233]. «Вертикальная» система, состоящая из семей, оторванных от своих общин, была воплощением идеала автаркической экономики, полностью или частично свободной от меновой торговли. Конечно, существовали исключения, важнейшим из которых была область Чинча в южной части Тихоокеанского побережья, известная своим флотом бамбуковых плотов.

Целый ряд факторов сделал возможным контроль над огромными территориями Тавантинсуйу, чье население оценивалось в 12 млн дворов: военная сила, идеология, предполагающая «щедрости» наряду с устрашениями, бюрократический аппарат, принудительные перемещения населения, переписывание истории и космологической картины мира, а также дорожная сеть. Строительство мощеных дорог, зернохранилищ и террасирование горных склонов Анд для сельскохозяйственных нужд были наследием Уари. Поддержание, расширение и прокладка второстепенных мощеных дорог в правление Пачакутека обеспечивали передвижение войск и циркулирование дани; каждый Великий Инка должен был заложить новую дорогу, сеть которых обеспечивала имперскую экспансию. Четыре дороги вели в четыре провинции империи — Чинчасуйу, Кольясуйу, Антисуйу и Кунтинсуйу, — беря начало в Куско и соединяясь продольными осями.

Данническая система была главным двигателем завоевательных походов, а дороги создавали возможность для прямого контроля Великого Инки за общинами, который осуществлялся при помощи специальных надзирателей. Завоевательная политика основывалась, прежде всего, на устрашении. Под угрозой вторжения общины соглашались принять покровительство Куско. «Щедрость» инков выражалась в перераспределении благ, помощи в случае непредвиденных погодных условий и защите от внешних вторжений. Последствия засухи, голода и наводнений можно было компенсировать за счет системы государственных складов и зернохранилищ. Правители завоеванных территорий интегрировались в государство с помощью брачных союзов и системы «даров». Они были опорой непрямого управления, даже несмотря на то, что их полномочия дублировались государственными чиновниками из Куско. Народы, которые отказывались платить дань Куско, уничтожались, а их божества (уака) предавались забвению. Притеснение местного населения было особенно сильным в северной провинции Кито.