Империи Средневековья. От Каролингов до Чингизидов

В то время как в монархической Франции со времен Каролингов империя была политическим ориентиром, к которому периодически обращалась королевская власть, в японской политической культуре сложились более сложные и сокровенные связи с имперским принципом власти — до такой степени, что правлением императоров отмеряли отрезки времени японской истории. Не обладая верховной властью, император должен был воплощать континуитет, так как династическая императорская линия не прерывалась со времен мифической древности до современности. Несмотря на то что в наши дни миф начинает таять под давлением реальной истории, император остается важным символом для Японии. Историю ее до сих пор делят на эры, соответствующие правлениям императоров. Когда в 1989 г. на престол взошел Акихито, Япония вступила в эпоху Хэйсэй («Установления мира»), которая стала 125-й эрой со времен легендарного императора Дзимму, правившего Японией в VII в. до н. э.[212] Считается, что первый император объединил архипелаг, основав Японскую империю на 11-й день второго месяца лунного календаря 660 г. до н. э. — эта дата при всей своей условности имеет ключевое значение для национальной идентичности, по сей день завязанной на личность императора. Одиннадцатое февраля — праздник, а император, у которого больше нет никакой реальной власти, продолжает олицетворять государство и народное единство. Неслучайно именно эта дата была выбрана императором Мэйдзи для провозглашения Первой Конституции Японской империи в 1889 г., которая символизировала восстановление императорской власти и конец власти сёгунов, а также утверждала агрессивную националистическую идеологию, согласно которой власть императора — основа «Великой Японской империи».

Таким образом, император играет ключевую роль в определении политической и национальной идентичности Японии, так как архипелаг сделал свои первые шаги в истории, используя имперскую модель в качестве инструмента установления централизованной власти, основанной на суверенных институтах и письменном праве. В VII в. империя возникает как политическое образование, способное стать основой для политического и территориального единства Японии. В первые века нашей эры, в период, который в истории Японии принято называть «доисторическим» (до VI в.), архипелаг находился во власти вождеств, среди которых выделилось государство Ямато, со временем утвердившее свою власть в центральных и западных частях Японии.

Имперская модель была импортирована и привита зарождающемуся централизованному государству, где совсем недавно распространилось китайское идеограмматическое письмо (V–VI вв.). Японская империя возникла во второй половине VII в. на базе королевства Ямато. Институциональная и правовая организация по большей части воспроизводила китайскую модель, которая была хорошо известна благодаря установившимся в последние века доисторической эпохи связям с Кореей и Китаем. Тем не менее китайская модель, заимствованная в империях Суй (581–618) и Тан (618–907), была быстро адаптирована к культурной и идеологической специфике архипелага. Подверженная в некоторой степени культурным веяниям с континента, которые всегда зачаровывали местную аристократию, эта модель трансформировалась в веру в собственную исключительность благодаря тому, что фигура императора хорошо увязывалась с традиционными японскими верованиями и обычаями, в том числе с синтоизмом. На заре письменной традиции империя стала средством выражения японского своеобразия, а также орудием политического, культурного и территориального принуждения, необходимым для объединения разрозненных владений и кланов под властью одного правителя.

Таким образом, рождение Древней Японии во многом было результатом политического новаторства и мифотворчества, так как официальное историописание мгновенно перенесло воцарение императоров в глубокую древность и связало его со временем легендарного основания государства и Божественным волеизъявлением. Этот миф имеет первостепенную важность для истории архипелага, на протяжении веков он служил политическим ориентиром и неисчерпаемым источником идеологических обоснований верховной власти. В Европе имперская модель, рухнувшая в эпоху поздней Античности, была укоренена в прошлом, однако в руках конкретного правителя, претендовавшего на мировое господство, могла быть восстановлена и вновь востребована. Япония, в свою очередь, с VII в. выстроила с имперской моделью сущностную, органическую связь, лежащую в основе государственной легитимности и обеспечивающую историческую преемственность. Во многом именно это объясняет несменяемость императорской династии, несмотря на бесконечное чередование действующих правительств. Для того чтобы понять, как императорская модель воплощалась в реальности, необходимо более пристально взглянуть на ее происхождение в древний период и ее место в политических механизмах средневековой Японии.

От доисторического королевства Ямато к Японской империи