Империя

— «…Сначала я обижался, а теперь понял, — бубнил себе под нос Кирсанов-младший, продолжая старательно выводить ручкой ровные буквы на листе бумаги. — Вы правильно сделали, что закинули меня в этот далекий-предалекий пригород Лондона, далеко-предалеко от себя… Я привыкаю быть взрослым и самостоятельным и даже не хочу больше всплакнуть по вечерам, как было сначала. Извините, что пишу от руки и по-русски. Компьютер и английский надоели до чертиков. Так что придется вам попотеть, расшифровывая эти каракули. Да и сами вы, пожалуйста, не только звоните, но иногда черкните что-нибудь, потому что разговор по телефону исчезает, а письма получать радостно, и их можно сберечь… — Иван на мгновение оторвался от процесса и задумчивым взором уставился за оконное стекло. — Обнимаю вас и Лизу, крепко целую. Кирсанов Иван или, как звала Лиза, ваш любящий «младшенький».

Завершив таким образом свое письмо, мальчик лукаво хмыкнул, отодвинул лист в сторону и щелкнул большим пальцем по носу пушистому маленькому Винни-Пуху, стоящему возле погашенного экрана монитора. Винни, почему-то увенчанный пластмассовой короной, опрокинулся брюшком вверх и смешно задрал к потолку все четыре лапки. Видимо, он не ожидал нападения и как раз из-за собственной беспечности потерпел столь позорное поражение в стремительной схватке с неприятелем.

— Простите, сэр. — Ваня бережно поставил игрушку на прежнее место и ласково дунул ей в лицо. Не в меру длинные волоски звериной мордашки раздвинулись, и из-под них показался розовый носик. — Я не планировал нокаутировать вас.

После этого он пружинисто поднялся со стула и со всего размаху плюхнулся на широкую полутораспальную кровать, безжалостно сминая клетчатое покрывало.

— …И сменить поставщиков, да? — негодующе воскликнул Кирсанов, нервно расхаживая взад-вперед по огромной гостиной роскошно обставленного загородного дома.

— Почему нет?

Его собеседник Андрей Семирядин, хозяин владений, говорил значительно тише. Он искренне надеялся переубедить компаньона. Андрей был немного старше Владимира и уже основательно начинал полнеть. К тому же высокий лоб Семирядина украшали две внушительные залысины, и этот факт внешне накидывал к его возрасту еще лет пять-шесть. Черты лица господина Семирядина также оставляли желать лучшего. Его пагубное пристрастие к спиртным напиткам, особенно прочно укрепившееся в последнее время, сыграло во всем этом не последнюю роль. Отечность и припухлости век лишь еще больше прикрывали его и без того маленькие поросячьи глазки, нос торчал картошкой, толстые губы слегка выпирали вперед. Одним словом, охарактеризовать Андрея как красавца было бы в высшей мере грешно. Если не сказать кощунственно.

— Они беременны сотнями тысяч тонн мясных продуктов, — с напором продолжал меж тем Семирядин, плотнее запахивая на груди свой домашний шелковый халат. Глаза Семирядина неотступно следили за хаотично перемещавшимся по комнате Кирсановым с предельным вниманием. От сегодняшней беседы зависело если не все, то уж достаточно многое. Андрей это прекрасно осознавал. — Они на сносях! Стонут от тяжести!

— Как все правильно! — ехидно заметил Владимир, останавливаясь напротив компаньона и испепеляя его гневным взором. — И как ловко!

— Что ловко-то? — На этот раз и его собеседник перешел на повышенные тона. Нервы не успевшего похмелиться с утра Андрея все-таки сдали.

— Сотни тысяч тонн взялись, скорее всего, после нескольких европейских эпидемий у скота? — высказал свое ехидное предположение Кирсанов.

Семирядин тяжело вздохнул. Он изначально знал, что простой беседы с Владимиром не получится. Переубедить такого упрямца почти невозможно. Но надо постараться, Андрюша. Ой как надо. Будь человеком, напрягись.

— Мы-то уже будем ни при чем, — как можно терпеливее продолжил он свои увещевания.

— Так может говорить человек, который сам болен коровьим бешенством! — парировал Кирсанов.

— Смешно. — Семирядин и впрямь попытался изобразить некое подобие кривой ухмылки в надежде на то, что ему удастся таким образом разрядить обстановку.

Не тут-то было. Владимира, что называется, несло.

— Смешно ложиться под перемороженные туши! — со злостью выплюнул Кирсанов и решительно направился к выходу. — Отвратно! Им лишь бы зацепиться, пролезть в готовую сеть. Потом — размажут! Неужели ты не понимаешь?! — обернулся он через плечо, уже положив пальцы на дверную ручку.

— Да, я понимаю. — Семирядин уронил голову на грудь и энергично поскреб всей пятерней у себя в затылке. Ситуация явно выбивалась из-под его контроля. А что он мог изменить? Перед ним ведь не сопливый пацан стоял, а сам Владимир Кирсанов. Император, в рот ему дышло. — Но за какие деньги? За такие деньги не грешно и лечь, Володенька. Вообще умыть руки. И ничего больше не делать! Плюнуть на все и наслаждаться жизнью! Конец унижениям перед таможенниками, перед налоговиками, крышами, подвалами!..