Империя дракона

Однажды из окна башни, я увидел мчащегося к замку гонца. По гербам, вышитым на его одежде, я догадался, что он служит одному из баронов. Должно быть, стряслось что-то ужасное, раз слуга одного из королевских вассалов мчится сюда во весь опор. Может быть, на земли феодалов стали нападать разбойники или крестьяне восстали против своего господина, и этот гонец примчался ко двору за помощью.

Я ждал, когда меня позовут в тронный зал. По обычаю младшие принцы, хоть и не имели права голоса, но должны были присутствовать при встречи послов и приеме просителей. Не дождавшись приглашения, я сам направился к тронному залу. Проходя мимо помещения, где обычно заседал королевский совет, я услышал возбужденные голоса. До меня донеслись обрывки ядовитых фраз и обычных пререканий. Советники вели ожесточенный спор.

Дверь была приоткрыта. Я заглянул в проем. Вокруг огромного круглого стола, украшенного орнаментом, столпились советники. Чуть поодаль вели дискуссию несколько министров. Флориан со скучающим видом приподнял тяжелую портьеру и уставился в окно. Ему бы читать рыцарские поэмы, а не готовиться принять тяжесть венца. Клод был гораздо сильнее заинтересован происходящим и даже попытался расспросить гонца. Король же внимательно выслушивал всех. Я разглядел морщинки на его высоком лбу, задумчивость и мудрость в глазах, седину в русых прядях. Вот он образчик царственности. Смотря на него, я думал, что настоящий монарх, не может иметь юный лик, как выяснилось позже, я жестоко ошибался. Мудрость и чудовищная сила могут быть прикрыты нестареющей красотой. А красота, в свою очередь, лишь прикрытием для злодейств дракона.

Король поднял руку, призывая присутствующих к молчанию, потом с самообладанием, достойным восхищения, начал задавать вопросы гонцу. Ответы были излишне вежливыми и взволнованными. Насколько я понял, гонца прислал один из баронов, чьи владения граничили с королевскими. В лесах этого феодала завелось нечто, что перепуганный гонец привык обозначать одним словом «смерть». А как выяснилось позже, эта самая смерть бродит по чаще в образе вепря, которому помогает нечистая сила.

– Погибло несколько крестьян, – продолжал гонец. – А остальные боятся отходить далеко от своих жилищ. Ведь любой может стать следующей жертвой.

– Насколько мне известно, барон один из лучших охотников, – послышался спокойный голос короля. Сильные звуки в миг заполнили собой все помещение. – Неужели он не пробовал убить этого вепря?

– Ваше величество, разве можно нам, простым смертным, вступать в схватку с …ними? – гонец долго думал, прежде чем испуганно, с придыханием выговорить последние слово. Кого он имел в виду? Почему он боялся говорить о « них»? Кто так его перепугал? Неужели один вепрь может навести страх на владения богатого феодала? Может, вся беда в суеверии крестьян и привычке все драматизировать. Я привык относиться ко всему спокойнее и рассчитывать в борьбе со злом лишь на собственные силы. Пусть другие надеются на заговоры от злых сил и амулеты, а меня сможет ранить лишь живое существо, ни дух. Перед смертью будет время прочесть молитву, а пока я хотел сражаться с помощью меча.

– Если дело обстоит именно так, то никто из рыцарей не решится помочь вашему несчастному вассалу, – осторожно заметил первый министр, обращаясь к королю.

– Я решусь, – отозвался я, смело переступая порог. На меня тут же устремилось множество пар удивленных глаз. Гонец облегченно вздохнул. Один только Флориан отнесся к моему заявлению скептически.

– Как же ты собираешься убить этого вепря, пустив в ход все свое обаяние? – холодно поинтересовался он. Хотел сказать что-то еще, но предпочел промолчать, будто бы решив не разглашать тайну.

– Ваше высочество, лучше бы вам остаться при дворе, ведь на завтра назначен бал, – более дипломатично обратился ко мне первый министр.

– Да, верно, прекрасному кавалеру достойнее танцевать в обществе дам, чем скитаться по большим дорогам, – поддержал его один из советников.

Такой тон был мне обиден. Неужели королевские сыновья в этой стране считаются лишь еще одним украшением бальных залов, а не рыцарями?

– Лучше останься дома, – посоветовал мне Клод.

– И подождать, пока в наших лесах тоже заведется нечистая сила, – усмехнулся я в ответ. – Вы считаете, что я недостоин владеть таким оружием, как меч? По-вашему, мне не достает смелости и меткости в стрельбе, господа?

Такие вопросы были больным уколом. Ведь всем было известно о моих победах на многочисленных соревнованиях и турнирах.

– Твоя смелость граничит с безрассудством? – шепнул мне Клод, так тихо, чтоб не слышали другие. – Оставь звездочетам их обязанность разбираться с темным злом.

– Ты хочешь бросить этих людей в беде? – так же тихо спросил я. – Если кто-то нуждается в моей помощи, то я не смогу просто отвернуться, как все эти гордые дипломаты, что заполнили зал совета.

Клод задумался над моими словами. В лазурных глазах промелькнула что-то вроде понимания и надежды.

– Ты можешь погибнуть, – предостерег он.