Империя грез (СИ)

Глава 14. Пуговичник.

На столе перед Джодаром лежала старая гадальная доска, вырезанная из цельного куска твердого светлого кедра. Доска была сделана еще язычниками во времена, когда мир был очень молод, а возможно еще кем-то, кто жил тут задолго до них. Теперь спросить, как все это было на самом деле, давно стало не у кого. От времени доска стала темной, но все рисунки на ней, узоры и древние руны, искусно вырезанные и нарисованные на гладком дереве, были разборчивы и замечательно видны.

В самом центре на ней была изображена тонкая человеческая ладонь. У большого и среднего пальцев были в свою очередь нарисованы символы серебряной и черной луны. Далее, у мизинца был знак ветра, а у указательного пальца – руна земли. У большого стоял древний символ Предвечного огня. Прочих надписей и рисунков, которыми была испещрена гладко отполированная поверхность, Джодар не понимал совсем. Большинство из символов он никогда не видел прежде, что при его безграничной образованности было весьма удивительно даже ему самому.
У стола напротив стояла Нэйрис, облаченная в традиционные темно-красные одежды черного обряда всех проклятых легионов зла. Девушка внимательно смотрела на доску, чуть склонившись вперед, и что-то шептала про себя, то ли читая символы, то ли творя какое-то неведомое никому кроме нее одной колдовство. Было очень светло, в кабинете главы Ордена Тайн горело не меньше двадцати свечей, не считая света от зимнего очага в центре стены справа от письменного стола. Дверь была наглухо закрыта изнутри и, чтобы теперь отворить ее со стороны крепостного коридора, потребовался бы небольшой, но очень тяжелый таран. Окон в помещении не было. Джодар позаботился о том, чтобы во всем северном крыле Первой твердыни Света, кроме него и ведьмы не осталось теперь ни единой живой души. За исключением, разумеется, вездесущих крыс и летучих мышей, от которых невозможно было избавится, как бы кто не старался.

– Ты уверена, что именно эта доска нам нужна? – недовольным тоном поинтересовался Шемит у свой проклятой рабыни.

Он не пил вина с самого утра и на его настроении это сказывалось крайне отрицательным образом. Сейчас он выглядел достаточно усталым, так словно его уже давно клонило в сон, против своего обычного злого, ехидного и крайне подвижного состояния.

– Я никогда не была более уверена, – ответила она, посмотрев на него своими хитрыми и безжалостными, чуть косящими глазами и проложив обе руки на крышку стола. На ее запястьях, пальцах и даже ладонях, равно как и на левой щеке были видны следы от страшных ожогов, но появляться перед собой в ином облике Поверенный Императора ей категорически запрещал.

– Мне кажется или ты и в правду боишься этого, Мэйс?

– Последний раз я боялся, когда меня в детстве травили волками. Я задушил одного голыми руками, разом вместе со всеми своими страхами. Сейчас мне попросту слегка не по себе.