Империя грез (СИ)

Было еще светло, солнце закрывали вязкие и полупрозрачные тучи, а мороз отступил, на время дав людям Империи Грез короткую передышку. Невзрачная повозка, запряженная двумя рослыми гнедыми тяжеловесами, была покрытая непромокаемой тканью и медленно ехала по узкой дороге, скрипя колесами и промороженным до состояния муки серым снегом, устилавшим дорогу. Спереди сидели два угрюмых бородатых человека, похожих друга на друга словно два брата, плотно закутанных в теплые меховые накидки с глухими капюшонами из плотной овчины. Было невооруженным взглядом видно, что они порядком устали от постоянных холодов и долгих переездов по глухим лесным дорогам Штормовых Колец. Но тем, кто ехал с ними внутри скрипучей повозки, скорее всего приходилось немногим легче. Тот, что держал в руках вожжи, явно клевал носом, но был настолько утомлен дорогой, что у него уже не было сил болтать со своим соседом, который кроме всего прочего утомленно дремал, резко просыпаясь от каждой сильной встряски на очередной глубокой выбоине или ухабе. Человека, преградившего дорогу повозке, они оба заметили не сразу. Харагрим и не думал скрываться. Высокий и широкоплечий северянин просто стоял на дороге и медленно и даже задумчиво жевал сочное яблоко, привезенное с далекого юга Империи вездесущими морскими торговцами. Он спокойно ждал, оперевшись о короткое темное копье и не спускал холодных глаз с приближавшихся к нему рослых кудлатых лошадей.

Возница, стряхивая дрему, толкнул локтем своего соседа, вновь скользнувшего на короткое время в тревожный сон, не приносивший покоя. Тот, встрепенувшись и растерев лицо руками, далеко не сразу понял в чем именно дело.

– Дальше дороги нет, –крикнул Маркус, когда повозка приблизилась к нему на расстояние десяти шагов. Возница неохотно потянул за вожжи, повелев лошадям, и без того едва бредущим, остановится, всматриваясь в лицо остановившего их воина с черным копьем.

– Ты кто такой, чтоб мне указывать? – хрипло и с явным раздражением спросил он. – Прочь с дороги, пока тебя лошади на затоптали.

– Я Маркус из Рейна, – последовал спокойный ответ. Мастер клинков небрежно сплюнул яблочные косточки на снег и, выкинув сладкий огрызок, отряхнул тяжелые руки. От услышанного сон сошел с обоих разом, будто его сняли целебным прикосновением руки. Тот, что держал вожжи, даже побледнел, не смотря на морозный румянец и заговорил с северянином уже совершенно иным тоном, чем прежде.

– Мы тут по заданию верховного синода церкви. При нас документ, подписанный столичным союзом Инквизиции. В документе сказано, что никто из слуг Империи не смеет останавливать нас, или допрашивать, либо каким-то иным образом препятствовать нашему передвижению.

Кто-то выпрыгнул вдруг из повозки, недовольно и грязно ругаясь, и двинулся к передней части, где располагались узкие козла.

– Звонарь!!! Какого хрена мы встали? Ты совсем озверел, мразь подзаборная? Мы никогда не доедем до нужного места в этих проклятых лесах. Я что должен…

Вышедший на белый свет из под грязного тряпичного навеса был явно старшим в этой странной группе наемников в черной броне. Он был невысокого роста, коренастый, средних лет и на голове его красовалась светлая меховая шапка с двумя короткими хвостами, закрывавшими огромные уши. Наемник обладал так же довольно тяжелым и неприятным, будто бы липким взглядом прирожденного палача и тонким рваным шрамом на носу. Он со злобой сжимал кулаки и отчаянно ругался на человека по прозвищу Звонарь, коря его за все прегрешения Империи разом.

– Стрепень, этот сказал, что он Маркус из Рейна, – прохрипел возница, с опаской косясь на мастера клинков из под широкого теплого капюшона. Коренастый осекся, разом утеряв витиеватую нить проклятий и смертельных ругательств религиозного толка и во все глаза уставился на харагрима как на диковинную заморскую птицу, прилетевшую вдруг в холодный западный лес. Вдоволь насмотревшись, пришедший вдруг улыбнулся, глупо и самодовольно, после чего сквозь зубы промычал.

– Ты значит тот самый Маркус из Рейна?

– Тот самый, – спокойно ответил харагрим.

– Всегда мечтал посмотреть на тебя в деле, – человек в меховой шапке снова неприятно и мечтательно улыбнулся и стало видно, что в пасти у него изрядно не хватало зубов.

– Осторожней с мечтами, любезный. Они сбываются порой, – Маркус тоже холодно улыбнулся в ответ.

– Чем обязаны вниманию столь знаменитой и грозной персоны, как первый клинок Империи? Если конечно ты и правда тот, кем назвался. По мне, так и не сильно похож… – человек по прозвищу Стрепень склонился в нелепом саркастическом поклоне, будто изрядно пьяный шут на пиру, приветствующий шумно орущих гостей. Впрочем это было почти правдой, ведь он на самом деле был порядочно пьян. Скорее всего еще с самого утра он с товарищами согревался от холода хлебным вином, чтоб легче стало день и ночь трястись в проклятой холодной телеге.