Империя грез (СИ)

Когда ударили стрелы, Маркус плавно и одновременно с тем неимоверно резко, как умел лишь он один, прыгнул вперед. К тому времени Стрепня успел выхватить длинный обоюдоострый нож и, как ему самому показалось, достаточно искусно попытался ударить им харагрима в живот. Мастер клинков поймал руку чуть ниже запястья и сжал ее что было сил. Еще будучи совсем молодым он ломал руками увесистые кованные подковы словно сухие рогалики на летней ярмарке. С влажным звуком хрустнули треснувшие кости, перетертые в муку и тонкие живые осколки. Человек в меховой шапке округлил глаза и открыл было рот в страшном крике боли, ошеломившем сознание, но второй удар пришелся прямо в челюсть и бесповоротно прервал его несуразный жизненный путь. От удара тяжелым кулаком у наемника Инквизиции вылетели зубы, раскрошилась челюсть и лопнули шейные позвонки. Как и было сказано прежде, оставлять в живых похитителей маленьких детей Маркус не собирался. Мертвое тело отлетело в сторону как копна сухой соломы во время осенней жатвы пшена. Вторым на пути Маркуса встал высокий воин с рваным шрамом на подбородке. Он тоже прожил недолго. Харагрим ударил его ребром ладони по шее чуть ниже черепа. От подобного удара треснула бы пополам даже широкая корабельная сосна. Глаза не слишком удачливого воина в миг остекленели на холодном свете зимнего солнца, он упал спиной назад, хрипло выдохнув последний раз в своей "праведной" жизни и, раскинув руки, замер на твердом снежном настиле.

Третий наемник искусно выхватил меч, не успев еще понять, что в этом бою он уже остался один. Северянин спокойно поймал летевшее в него лезвие, голой рукой схватив его будто задиристый ребенок обычную сучковатую палку. Нападавшему же на мгновение показалось, что его оружие зажало между двумя неподъемными гранитными валунами. Мастер клинков резко ткнул противника согнутыми пальцами правой руки прямо под челюсть. Что-то хрустнуло, посланник карателей Света мигом выпустил не пригодившийся клинок, отшатнулся, выпучив глаза, держась за разбитое горло и неуклюже осел на землю, ударившись о деревянные спицы широкого заиндевевшего колеса. Короткая схватка подошла к концу и теперь оставалось сделать самое важное.

Глядя на это со стороны, Джодару почудилось, будто бы молот, брошенный неимоверно могущественной рукой прямо с небес, расшвырял во все стороны три тяжелые и неповоротливые каменные статуи. Зрелище убийства было завораживающе красивым и потому могло сильно напугать любого по настоящему опытного бойца. Слишком уж легко и вместе с тем искусно оно было исполнено. Казалось, они много раз репетировали все это заранее. Только вот гибель их теперь оказалась уже настоящей.

Маркус подкинул меч умерщвленного только что врага и легко поймал его за рукоять, увитую плотным кожаным шнуром. Он невозмутимо двинулся вперед, постучав лезвием по покрытому инеем борту крытой повозки, будто стучал во входную дверь с просьбой войти.

– Шустрый, выходи! Если отдашь мне мальчишку, обещаю, что ни я, ни мои люди не тронут тебя пальцем. Готов заплатить за него золотом. Столько, что тебе хватит до конца своих дней жить не зная забот. Выходи, я сдержу свое слово.

Оставалось лишь ждать. Спустя некоторое время под твердым навесом послышалось движение, кто-то откинул в сторону затвердевшую от холода тряпку и из полумрака показалась рыжая как медь голова последнего воина в черной броне. Маркусу что-то сразу не понравилось в его взгляде и в том, как двигался этот человек. Что-то неестественное и истеричное владело им будто бы против его собственной воли. В первый миг он просто списал это на страх. Прыткий вылез из телеги, неся перед собой мальчишку, завернутого в огромный тулуп, словно тот был игрушечной куклой. В руках похитителя сверкал длинный остроконечный нож. Мастер клинков замер и стоял совершенно неподвижно, спокойно глядя на происходящее и ожидая дальнейшего развития событий.

– Отпусти ребенка. Мне твоя кровь не нужна. А тебе пригодится мое золото! Много золота.

Наемник по прозвищу Прыткий, был на вид бледным, худым и жилистым, как все уроженцы северных берегов. Рыжие волосы и рябое лицо, покрытое будто дешевой кирпичной пудрой, мелкими темными веснушками. Он дергал бесцветными глазами из стороны в сторону, словно у него не получалось остановить взгляд на чем-то одном или будто бы он искал кого-то, кого увидеть было нельзя. Наемник сильно нервничал, но почему-то, как показалось Маркусу, состояние это было никак не связанно с гибелью его друзей или со сдавленными криками возницы, насквозь прошитого длинной стрелой. Хотя возможно ему так просто казалось.

Харагрим отбросил меч в сторону и показал Прыткому совершенно пустые руки. Конечно это было издевкой, он и без оружия был быстрее и искуснее смерти.

– Моя госпожа все предвидела заранее! – внезапно заявил человек, державший ребенка. – В моих снах она сказала, что ты придешь забрать мою жизнь. Она предвидела как я умру. Она все сказала и не ошиблась. Святая… Святая воистину…