Империя грез (СИ)

При этих словах девушка снова вздрогнула и осенила себя священным знамением Предвечного Света, прошептав про себя слова молитвы, оберегающей от зла. Она красноречиво посмотрела на Ремилиона и во взгляде ее читалось сожаление. Старый воин раздосадовано нахмурился.

– Дружище, прошу, позволь ей тебя осмотреть. Она пришла, чтобы помочь тебе. Никто тут не желает тебе зла!

– Нет! Прежде я должен понять, что именно происходит. Кто вы такие? Почему я тут на самом деле? И вообще, где это "тут"!?

Алия снова посмотрела на первого телохранителя Империи и с сожалением покачала головой.

– Его ранили в голову. Такое часто бывает. Начинаются мороки и бред. Одних людей, начинают путать с другим. Перестают узнавать друзей и врагов. Нужно дать ему маковое молоко и я спокойно смогу обработать его раны. Он слишком слаб и кажется и разум его пока не совсем здоров.

– Не говори про меня так, словно меня тут нет, ведьма! – Рейв попытался поднялся с постели, но его, словно удар боевого молота, поразила острая боль в висках, которая обернулась сильной тошнотой и мучительным головокружением точно злобные бесы резко закрутили его на неимоверно быстрой карусели спиной назад.

– Тише, приятель, тут никто не желает тебе зла, – они оба двинулись к нему, обходя постель с разных сторон.

– Нет! Я писал письмо своему брату. Ведьма отправляла ему стальных воронов. Я рассказал ему все, что узнал. Но все тщетно! Это все проклятая ловушка миров, в которую я угодил подлым обманом! Все тут ненастоящее! И вы совсем не то, что я вижу на самом деле! Я блуждаю по мирам уже бесконечное количество времени и выхода отсюда не было, нет и не будет! Я пропал тут навсегда! Не подходите ко мне, проклятые демоны! Я узнал тут тайну, ужасную тайну происходящего, но вы изо всех сил стараетесь, чтобы теперь я все это позабыл и пропал тут навсегда! Прочь от меня, говорю вам! Прочь во имя Света!

Ремилион-Хэмли весьма сноровисто прижал Рейва к кровати, стараясь не давить на его раны на теле и не навредить ему еще больше прежнего. Он был старым воином и ему в жизни очень уж часто приходилось держать бьющихся в агонии, обезумевших от боли раненных людей, которым лекари на живую отрезали покалеченные части тела. Алия, положив на пол поднос, осторожно, но очень сноровисто зажала правнуку Ворона нос правой рукой, а левой влила в рот добрую порцию мутного макового отвара.

Когда он наконец успокоился и забылся глухим и болезненным сном, а жрица приступила к работе над его повязками, девушка тихо проговорила, искоса взглянув на почтенного воина Империи.

– Боюсь, господин Хэмли, дальше вам придется самому смотреть за этим измученным бедолагой. Этим утром прилетел ворон с письмом из моего монастыря, мать настоятельница Ордена срочно призывает меня к себе. У нас кто-то сильно заболел и лишь я одна смогу чем-то помочь во славу божию. Этим вечером мне надлежит отбыть в сердце Империи. Сестры помогут вам следить за беднягой. Прошу вас, не оставляйте его одного. Я буду молиться за его выздоровление у Предвечного и не рожденного, молитесь и вы вместе со мной.

Жаль, что старый и прославленный воин не смотрел в этот момент в глаза светловолосой жрице исцеления. Вероятно тогда он понял бы, что она говорила неправду. Потому что в них на самом деле совсем не было места даже капли сострадания и желания произносить молитвы ради выздоровления других. В глазах ведьмы, чуть сменившей свою внешность, стояли лишь скука и холод, которые извечно толкали людей лишь на темные и скверные дела. Но старый воин к сожалению был из того нехитрого типа мужчин, управлять которыми умной и коварной женщине не составило бы ни малейшего труда. Любая девушка, в которой он видел свою любимую дочь, которую когда-то потерял, могла в буквальном смысле слова вить из него веревки.

– Нам будет очень не хватать тебя, милая. Но я лучше собственноручно отрублю себе руку, чем брошу величайшего героя воины за Книгу на произвол судьбы! Не волнуйся, девочка, он получит все самое лучшее, будь я проклят языческими богами, если это будет не так! – почти торжественно пообещал грозный воитель.