Империя Инфернум. Крокус

Я не дослушал его речь и выбежал из обители. Никогда не чувствовал ничего подобного. Я порхал от счастья и падал на дно одновременно. Одна моя часть твердила, что случилось то, чего я так долго ждал, а другая вторила словам гарпи, повторяя их в унисон. Дирам издевается над девушкой! Издевается над моей Нирель! Она больна!

Нужно спешить! Ни секунды промедления!

Скинув с себя императорский камзол, я облачился в шкуру и повесил на плечо ремень, закрепив на нем тот самый черный меч, который изготовил Дирам. Выбежал из замка и двинулся к загонам. Оседлал брута, не снаряжая его в путь. Это могло занять слишком много драгоценного времени. Остановился у ворот, схватил шантаи за загривок и приказал:

– Найди Тулека! Скажи, чтобы взял с собой войско шантаи и тут же выдвинулся в путь на поместье Дирама! Пусть возьмет оружие и буртов! Выполняй сейчас же!

Стражник кивнул и отворил ворота. Я вылетел из Маскулайна, вторя мощному порыву ветра. Бурт чувствовал мой воинственный настрой и побежал на пределе своих сил, даже не думая сворачивать с тяжелого заснеженного пути. Его не пугал вой диких зверей, а густой лес расступался широкой тропой. Все мысли были наполнены одной лишь ненавистью. Не только к Дираму, но и к самому себе. Как я мог изначально не понять, что он удерживает мою женщину в своем поместье?! Нутро подсказывало, а я не послушал! Упустил столько времени!

Как она? Как сын? Что эта мразь делала с ними?! Я порву его на части! Я сверну ему шею! Он узнает, что такое гнев шантаи и поймет, какую страшную ошибку совершил, когда надумал лишить меня семьи! Когда в его голове зародилась мысль о том, чтобы забрать у меня Нирель!

Лишь бы она была жива и здорова! Лишь бы сын был жив и здоров!

Я читал эти слова шепотом себе под нос весь путь, надеясь, что они станут пророческими. И только когда на горизонте показались высокие ворота Кротуса, я замолчал, но не сбавил ход. Я знал, что просто так меня в поместье никто не впустит. А замешка может стать роковой для Нирель. Поэтому я погладил бурта по голове, и он достойно принял мой призыв к атаке, выставляя острые рога вперед.

Деревянные ворота разлетелись в щепки от натиска животного, больно ранив моего верного друга. Бурт взвыл и вздрогнул, но не остановился. Мы неслись по подворью поместья, сминая клумбы, взрыхляя копытами землю. Заметив фигуру у входа в дом, я натянул поводья, и бурт вкопался в землю. Спрыгнул с него и схватил гарпи за шкирку.

– Ребенок в моих покоях, император. Нирель в покоях хозяина, – указала она пальцем вверх. Я поднял взгляд и посмотрел в открытое окно. Заметил скользнувшую тень и отпустил прислугу.

– Возьми ребенка и выведи его во двор. Дождитесь меня, и я сохраню тебе и твоему мужу жизнь.

Гарпи кивнула и забежала в поместье, а я вслед за ней поднялся на второй этаж. Сразу нашел нужную дверь, которая отличалась от остальных диковиной структурой дерева и отделкой. Дирам подчеркивал свою значимость. Хозяин поместья Кротус, бывший советник императора Инфернума и великий оружейный мастер сейчас умрет!

Дверь оказалась крепче ворот, а замок был врезан на славу, но такие мелочи не могли остановить меня на пути к цели. Когда же я услышал пронзительный, резко притихший крик Нирель, то выхватил меч из ножен и сорвал замок. Выбил ногой дверь, и она слетела с петель, ковром стелясь под моими ногами.

На мгновение я застыл без движения, увидев картину, что привела в ступор. Дирам стоял в углу, прижав к горлу Нирель нож. Ее нагое избитое тело подрагивало, из глаз катились слезы, а пересохшие губы хватали живительный воздух. Сталь врезалась в ее нежную кожу до крови. Нога закована в железные оковы. Цепь вела к прутьям кровати.

Я взглянул в обезумевшие от страха глаза Дирама. Боялся он не зря, ведь понимал, что найдет свою смерть в этой комнате и не выйдет отсюда уже никогда. Но все же цеплялся за жизнь своими грязными руками, прикрываясь женщиной, которую истязал.

Ни на одном из военных походов мной не обуревала такая злость. Все эмоции, что испытывал раньше, меркли по сравнению с тем, что чувствовал сейчас. Держать зверя в узде я не мог, и он вырвался наружу. Я стоял на выбитой двери четырьмя лапами и ощущал, как сильно вздымается грудная клетка. Один рывок и я порву все на своем пути! Но между нами стояла Нирель. Я боялся повредить и так изувеченное побоями тело любимой.

Дирам замотал головой.

– Забирай. Я спокойно уйду, и ты больше никогда меня не увидишь.

Он еще смел просить о пощаде, мерзкое существо!

Нирель зарыдала в голос, и сердце сжалось в тугой комок.

– Отпусти ее! – зарычал я, принимая удобную позу для атаки.

Рука Дирама дрогнула, все сильнее врезаясь в горло Нирель, и я понял, что переговоры бессмысленны. Альва настолько боялся смерти, что был способен на убийство той, что всегда любил.