Империя камня и веры

Командор поднялся и двинулся согласно координатам, высланными неким помощником. Переулок за переулком, пробираясь сквозь баррикады и минуя десятки постов, так же ускользая от вездесущих патрулей он вышел на одну из главных улиц. Она была настолько широка, что на ней могли спокойно разъехаться четыре танка и ещё пара бронетранспортёров. С виду на ней ни души, лишь ветер гуляет, разгоняемый стуком артиллерийских снарядов о землю, но Командор понимал, что не следовало здесь оставаться, ибо бесконечные патрули отступников или контрнаступление еретиков могут раскрыть его тайное передвижение по мёртвому городу. Он быстрым шагом пошёл по улице, стараясь прижиматься к правой стороне, и увидев впереди проход, выбитый крупным снарядом, немедленно юркнул в него и оказался уже на другой улице.

И снова продвигаясь по улице, Эстебан заметил непроходимую баррикаду, которую нельзя было обойти или прорвать подручными средствами, а поэтому он стал осматриваться по сторонам, в поисках прохода. Он нашёл только небольшой проход, переулок, ведущий в маленький дворик. Командор туда и пошёл. Стрельба становилась всё плотнее, а взрывы снарядов, судя по звукам, ложились всё ближе, похоже, наступавшие силы Рейха всё ближе продвигались к шпилю. Битва шла к своему кроваво–огненному завершению, когда правосудие Канцлера воссияет кровавой звездой над городом и его просто утопят в море напалма, но до этого ещё долго.

И так вновь повторяя монотонные передвижения переулок за улочкой, переходя из одного двора в другой, следуя уготованному маршруту, Командор выбрался к одному скоплению врага. Это странное место – оно похоже на меленький задний дворик. Его всюду огораживали высокие развалившиеся здания, образующие двор в форму прямоугольника. А сами здания, или дворик, огораживал ржавый забор, состоявший из железных ржавых толстых спиц. К дворику ведут две дороги: из того переулка, откуда и появился Командор, и большая горка, по левую сторону от переулка, состоящая из обломков зданию, за насыпью, наверное, есть какая–то дорога, да и само возвышение хорошо утрамбована и проработано, что б по нему было легче пройти

Однако сие место не так спокойно и безопасно – во дворике, находилась около десятка еретиков, по виду, готовившихся атаковать дорогу за насыпью, явив себя из засады. Все они находились несколько в кучковатом положении, даже порой теснясь, друг к другу, их губы беспрестанно шевелятся, а из горла доносились монотонные звуки. Молитва отступников, никак и иначе и такая оплошность страшная прореха в обороне врага.

«Это прекраснейшая возможность» – грозно подумал про себя парень. Он, не раздумывая, сорвал осколочную гранату и кинул их в толпу отступников. Граната с глухим звуком упала в куче еретиков, но они, упившись молитвой, даже не сразу её заметили, а посмотрели в сторону металлического бренчания, то было уже поздно. Граната взорвалась, подняв ввысь массы грязи и разметав отступников в разные стороны двора. Никто не выжил. Парень злобно ухмыльнулся, лишь порадовавшись смерти ренегатов, Эстебану всё равно на то, сколько они нарушили заповедей Империал Экклесиас, законов Рейха или с каким извращением глумились над постулатами Культа Государства. Они, ведомые слепым почитанием своего лживого пантеона, убили Марка и сделали живого мертвеца из Сциллы… пусть и то было на пару с Имперор Магистратос. Не железный кулак деспотичного Рейха, а «мягкая» и «свободу почитающая» ладонь еретиков, считавших себя либеральными деятелями, практически убила его друзей, собиравшись принести в жертву. И ему теперь было неважно, сколько их поляжет за собственные идеи, и с какой жестокостью с ними расправится Рейх.

Оставив разглядывание трупов, мужчина продолжил путь – ему надо было продвигаться к шпилю.