Наконец Джелаль эд-Дин собрал свежую армию. К султану прибыли полки его брата Пиршаха, иракские отряды
2. Накануне сражения
Исфахан оставался многолюдным городом. Некоторое время им владел
Однажды шумел ночной пир, «когда винные пары помутили сознание, а чаши вскружили головы». На нем Пиршах стал просить у брата своих
– Вернешь ли ты моих
Наконец Мухаммед ибн Хасан, сидевший рядом, не выдержал и пошутил:
–
Остряк присовокупил к этому изящный, но довольно обидный стишок. Пьяный Пиршах пришел в ярость, стал ругать Мухаммеда. Принц уже шарил рукой у пояса, нащупывая оружие. Джелаль увидел, что шутка зашла далеко. Он прикрикнул на фаворита:
– Встань и уходи, несущий раскол в наши ряды! Ведь ты пьян!
Мухаммед ибн Хасан вышел. Пиршах под каким-то предлогом тоже покинул пиршество и направился к дому шутника. Пьяный принц начал колотить в дверь, но ему не открыли. Тогда упорный и мстительный Пиршах взобрался на крышу, спустился во двор и ударил Мухаммеда ножом в бок. Через несколько дней гурец перебрался мир иной.
Дело, разумеется, получило огласку. Пиршах скрылся в одном из домов Исфахана и не показывался никому на глаза.
Смерть любимца потрясла Джелаля. «Султан был очень опечален этим и скорбел о его смерти больше, чем это позволяет обычай», – пишет ан-Насави. Неясно, кроется ли за этим намек на более чем нежные отношения между хорезмшахом и его подданным.
«Он выказывал такую тревогу и скорбь, какую не выказывает отец, скорбя о сыне, или сын о потере своего родителя». Султан написал Пиршаху «гневное письмо, осуждая и упрекая его за то, что он совершил».
Затем передал дело в суд, повелев, чтобы расследование вели на общих основаниях, невзирая на лица. Когда Пиршах прочел письмо султана, «в его глазах потемнел белый свет и он почувствовал, каким суровым будет приговор».
Джелаль эд-Дин не унимался. Он приказал дважды пронести тело Мухаммеда мимо дома Пиршаха, чтобы опозорить брата. Пиршах, по словам Насави, «стал похож на того, кто совершил смертный грех: он просыпался в ужасе и засыпал, охваченный страхом». Возможно, его бы засудили, но тут пришла весть, что передовые отряды Джелаля разгромлены, а «монголы» уже близко.
Рашид эд-Дин и ан-Насави передают списки имен «монгольских» тысячников, которые привели свои отряды для грабежа Ирана. Это Баджи-
«Татары укрепились восточнее Исфахана на расстоянии дневного перехода, в селении под названием ас-Син», – сообщает ан-Насави, который оставил самые подробные сведения о боевых действиях.