«Империя Кремль». Крепость или крепостная система?

С. КОРЗУН. Совсем недавно вы сказали, что «у России недостаточно военных сил для того, чтобы оккупировать хотя бы юг Украины», – это точно вас цитирую

С. БЕЛКОВСКИЙ. Да, конечно, нет.

С. КОРЗУН. Но почему при всей готовности нации, при определенной отмобилизованности армии…

С. БЕЛКОВСКИЙ. Украинская война показала одну очень важную вещь, что было ясно некоторым дурацким аналитикам типа меня и раньше, но сейчас стало совершенно очевидно для всех, что никакого пророссийского востока и юга Украины нет. Сегодня все территории русскоязычной Украины от Харькова до Одессы считают страшным сном возможность вторжения российских войск и очень хотят остаться в составе мирной Украины.

Да и, собственно, в Луганской и Донецкой областях не было бы никакой войны, если бы она не была инспирирована извне определенными околотеррористическими – скажем так, чтобы не попасть под статью, – группировками, в той или иной степени завязанными на Россию. Поэтому с хлебом-солью никто встречать российские войска не выйдет. Раз их никто встречать не выйдет, то нужны какие-то колоссальные ресурсы, нужны сотни тысяч военных, которые подавили бы местное население, а таких ресурсов точно нет ни на военном, ни на психологическом уровне, потому что Путин хотя и готов жертвовать русскими людьми, но не в таком количестве, как Иосиф Виссарионович Сталин, ибо нет тоталитарной системы.

Кроме того, понимаете, русский народ разожрался все-таки за 23 года, он хоть и востребует парадигму героизма и сопричастности войне, но большая часть апологетов войны и агитаторов за войну, как мы видим сегодня из интернета, лежат на диванах – это диванная партия войны. Никто не хочет идти умирать, хочет, чтобы кто-нибудь другой умер за него. И вот это не дает возможности формирования мощного оккупационного контингента ни при каких обстоятельствах, поскольку такой контингент может победить и выжить только в условиях высокой нематериальной, то есть идеологической мотивации. Но точечные удары по украинской территории в целях решения отдельных военно-политических задач, конечно, Россия может наносить, ибо ресурс вооруженных сил России значительно превосходит аналогичный ресурс вооруженных сил Украины, а войска НАТО вмешиваться не собираются.

С. КОРЗУН. Вопрос от нашего слушателя и зрителя Чеботарев1943 – подписался он: «Есть ли у Путина какая-нибудь цель – имеется в виду, в этом конфликте, – или Крым был нервным срывом без возврата назад?»

С. БЕЛКОВСКИЙ. И то и другое. Амбивалентность имеет место, как сказал Михаил Михайлович Бахтин. Я начал говорить про объективную и субъективную сторону преступления, но, к сожалению, не договорил ни про ту, ни про другую – сейчас договорю. Субъективная сторона преступления в том, что Путин должен доказать свою способность, готовность и возможность вести с Западом прямой диалог о судьбах бывшей Российской империи. Он торгуется с Бараком Обамой и Ангелой Меркель, но не с Украиной. Порошенко он лишь мягко похлопывает по плечу, делая вид, что воспринимает его всерьез, а иногда и не делая этого вида, как в Минске во время их недавней встречи.

Объективная сторона преступления состоит в том, что Российская империя… российско-советская, что одно и то же, которая была распущена формальна в 1991 году, не прекратила свое существование де-факто до наших дней. На политико-психологическом уровне она сохранилась, потому что Россия де-факто, но не де-юре сохранила статус метрополии, лидирующей силы постсоветского пространства, откуда происходят доминирующие сигналы. При Ельцине, который почему-то считается разрушителем империи, это оставалось так. Владимира Путина переизбрали в 2000 году, избрали председателем СНГ после Ельцина вопреки принципу ротации, чтобы сделать приятное Москве, а значит, Борису Ельцину, скорее, чем Владимиру Путину.

Вот именно при Путине эта империя стала окончательно расползаться. Россия утратила статус источника легитимности постсоветских режимов, а это важнейший критерий империи. При Ельцине, если возникали какие-то агрессивные, хотя бы на уровне риторики антироссийские режимы, например, режим Гамсахурдиа в Грузии или Абульфаза Эльчибея в Баку, в Азербайджане, то они достаточно быстро прекращали свое существование. При Путине антироссийские режимы начали расползаться абсолютно. Случилась череда цветных революций. Кремль, конечно, приписал их происхождение Америке, но это несправедливо. Америка скорее легитимировала результаты тех процессов, которые возникли без всякого ее участия в силу объективной исторической логики формирования новых наций на руинах Советского Союза.