Империя Кремля

Однако в своей стратегии «интернационализации» Кремль не учел двух факторов: во-первых, растущая нехватка рабочей силы в самой России, связанная с последствиями войны (большие людские потери, замедление прироста русского населения), во-вторых, фактор совсем непредвиденный и с точки зрения марксизма даже иррациональный, ибо по марксизму одинаковые социальные условия имеют одинаковые последствия, — этот фактор — феноменальный демографический взрыв в советских мусульманских республиках, куда было направлено острие «интернационализации». И это в то время, когда в славянских республиках прирост народонаселения имел тенденцию к спаду. Вот официальные данные прироста населения в мусульманских республиках. В 1959 году мусульманское население составляло 24 миллиона человек, в 1970 году — 35 миллионов, а в 1979 г. оно поднялось до 43 миллионов, то есть за 20 лет мусульманское население увеличилось на двадцать миллионов человек, тогда как за тот же промежуток времени удельный вес русских в составе населения СССР начал падать. Удельный вес русских в СССР в 1959 году составлял почти 55 %, а сегодня он колеблется вокруг 50 %, а по некоторым оценочным данным он опустился даже ниже пятидесяти процентов. Все это затрудняет «интернационализацию» на основе «обмена кадрами» но, видимо, не останавливает ее. На XXVII съезде партии Лигачев сообщил, в чем будет заключаться сущность национальной политики горбачевского руководства. Он сказал, что при прежних местных руководителях в национальных республиках «брали верх местнические, земляческие настроения. Они мешали выдвижению к руководству представителей всех национальностей, мешали межрегиональному обмену кадрами, обмену опытными работниками между республиками и центром»… («Правда», 28. 2. 86). Если перевести эти тираду на понятный политический язык, то Лигачев под словами «местничество» и «землячество» имеет в виду старания национальных кадров защищать перед Москвой интересы национальных республик, что же касается того, что националы «мешают обмену опытными кадрами между республиками и центром», то тут все ясно: центр хочет «интернационализировать» национальные республики сверху «опытными кадрами», как это потом случилось в Казахстане, а в ряде обкомов других республик, где раньше во главе сидели националы, теперь поставлены «интернационалисты»-славяне. Какие же «кадры» эти республики должны дать России в обмен? Рабочих, которые категорически не хотят покидать свои республики. Конечно, нашлись бы коммунисты и среди среднеазиатских народов, которые согласились бы уехать, чтобы занять командные должности где-нибудь в России, но вот вопрос: согласится ли сам «интернационалист» Лигачев назначить первыми секретарями русских обкомов узбека, киргиза, таджика, туркмена, казаха? Таких случаев в истории советской «интернациональной» власти никогда не было и не будет. Поэтому разговор об «обмене кадрами» ничто иное, как лицемерие, призванное прикрывать нечистую «интернациональную» совесть чистейших русификаторов.

Мы уже говорили, что стратегическая цель миграции — это денационализация наций, в конце которой коренное население республик составит национальное меньшинство в собственных республиках. Отсюда ясно, что пришлое население, став большинством в республике, будет претендовать на занятие всех руководящих постов, да и само существование национальных республик с русским большинством станет анахронизмом.

Русский язык — язык этого большинства — заменит во всех сферах жизни местные языки. Что именно такова языковая цель миграции сообщил тот же журнал «Вопросы философии»: «Растущая подвижность населения… способствует постепенному языковому сближению наций и народностей как по линии взаимовлияния и взаимообогащения национальных языков, так и по линии превращения одного из них — русского — в общий язык всех социалистических наций» (№ 6, 1963, стр. 11).

«Взаимообогащение» сводится к массовому засорению национальных языков русскими словами, что же касается превращения русского языка в «общий язык всех», то это остается утопической целью Кремля.