Империя. На последнем краю

Империя Единства. Россия. Москва. Кремль. Клиника. 8 октября 1918 года

– Ваше величество, мы делаем, что только возможно. Идет постоянное прямое переливание крови от доноров, и только это позволяет поддерживать в крови государя хотя бы минимально возможный уровень кислорода. Но его величество очень и очень ослаблен. К тому же метод нов, и мы все время сталкиваемся с трудностями. Нам не хватает доноров…

Маша вспыхнула:

– Не хватает доноров? В Кремле находится пара тысяч человек, включая молодых и здоровых военных! В конце концов есть больницы, есть люди на площади! Сотни людей хотят поделиться своей кровью с государем!!!

Доктор Сперанский[44] печально кивнул:

– Я понимаю вас, ваше величество. Но не всякая группа крови подходит государю для переливания, не всякий человек здоров, не всякого мы подпустим к императору, ведь он и так очень слаб, и разве мы можем подвергать его смертельному риску? Я лучше сам лягу на переливание, чем подпущу непроверенного человека.

– Вот вы тогда и ложитесь!!!

Маша в ярости развернулась и стремительным шагом направилась к выходу…

* * *

Империя Единства. Россия. Москва. Кремль. 8 октября 1918 года

Что-то мягкое касается мокрого лба. Кто-то промакивает лоб, протирает соленые губы и мокрый подбородок. Как саднит горло. Как горит в груди. Воздух хрипло прорывается в легкие. Хрипло вырывается обратно. Хр-р… Хр-р…

Голоса. Да, голоса. Спросить.

Где…

Нет, губы не желают шевелиться.

Все силы надо.

Дрогнула штора век.

Круги и огненные сполохи.

Невыносимо красиво. Чудовищно.

Но словно песка насыпали. Где мои глаза…

Господи Боже…

– Государыня!!! У государя дрожат веки!!!

Вот что за идиот. Что ж ты так орешь… Надо запомнить на будущее. И…

Что и?.. Что?! Все. Забыл. Мышь ушла. Улизнула. Вильнула хвостиком и улетела. Подманивай теперь опять… Сыр…

Какая-то возня и суета. Как хочется спать. Только одним глазком гляну и все.

Какой прекрасный сон. В хрустальном сиянии стоит Маша. И плачет от счастья. Почему ты плачешь, радость моя? И круги какие черные под глазами… Кто тебя обидел, малыш? Я с ним разберусь. Или с ними. Со всеми. С любыми. Кто только посмел тебя огорчить. Ты меня знаешь. Найду. Клянусь тебе. Они ответят за все. А потом сразу к тебе на Остров. Я так соскучился по теплу твоих волшебных губ, любимая. Только вот посплю немного…

Часть третья. Явление архангела

Глава XI. Шторм империй

* * *

Империя Единства. Россия. Москва. Кремль. Кабинет ее величества. 8 октября 1918 года

Маша потерла мучительно болевшие виски. Господи Боже, дай сил. Бумаги, бумаги, бумаги. Неужели нет спасения от них? Но, с другой стороны, от Миши ее мягко выпроводили, сообщив, что она мешает докторам его спасать. Так что бумаги, помимо острой необходимости решений, еще и ее способ хоть немного отвлечься от личных переживаний.

Доклады. О ходе операции по умиротворению крестьянских бунтов в Тверской и Рязанской губерниях. О ситуации с «американкой» в Москве и во всей Империи. О международных делах. О подготовке к выборам и социологии. О брожении среди элит. О восторгах по поводу спасениях «шуховцев» с проклятой башни. О молебнах и стояниях за здравие императора. О…

С социологией надо вдумчиво разбираться, а времени нет совершенно.

– Ваше величество, смею обратить ваше внимание на сегодняшний выпуск лондонской газеты «Таймс».

– Что там еще?

Императрица ответила с раздражением, не поднимая головы от бумаг. Пресс-атташе государыни с заметным смущением протянула газету.

– Вот, не изволите ли взглянуть, ваше величество.

Маша хмуро поглядела на Арсеньеву. Вера Сергеевна склонила голову, но твердо произнесла:

– Вы должны это увидеть, ваше величество.

Царица взяла газету и некоторое время внимательно изучала ее содержимое. Затем, отложив чтиво, произнесла лишь одно слово:

– Скандал.

* * *

Империя Единства. Россия. Москва. Кремль. Кабинет ее величества. 8 октября 1918 года

– Ваше императорское величество! Позвольте выразить надежду на благополучный исход болезни государя. Вся Россия молится об его скорейшем выздоровлении.

Князь Оболенский склонил голову в почтительном поклоне. Императрица устало кивнула.

– Благодарю вас, Александр Николаевич. У вас что-то срочное? Признаться, я бы предпочла перенести наш разговор хотя бы на полчаса-час.

– Понимаю, ваше величество. Но возьму на себя дерзновенную смелость умолять ваше величество поставить хотя бы несколько подписей. Дело архисрочное и архиважное, а времени уже не осталось.

Маша, грудь которой просто распирало от молока, раздраженно поинтересовалась:

– Что у вас?

Исполняющий должность главы правительства и должность министра внутренних дел с готовностью раскрыл папку: