Империя. На последнем краю

– Господин Палеолог! Правда ли, что семья великого князя Николая Александровича сегодня ночью была похищена из Малого Николаевского дворца?

– Господа, я благодарю вас за вопросы. К сожалению, я вынужден откланяться. Официальные сообщения поступят от пресс-офицера Департамента полиции. Честь имею, дамы и господа.

Иван Никитин едва успел записать в блокнот последнюю фразу, как генерал Палеолог покинул место событий.

* * *

Из сообщения информационного агентства PROPPER NEWS. 6 октября 1918 года

Россия и все ее Единство потрясены болезнью императора Михаила. Судя по всему, предстоит весьма кровавая схватка за власть.

Усугубляют ситуацию и сообщения о зверском убийстве прежнего царя Николая Второго, автомобиль которого был расстрелян неизвестными возле императорского дворца в Константинополе, а также противоречивая информация о бегстве или похищении семьи Николая II из их собственного дворца в том же Константинополе.

Пока мы не располагаем подтвержденными сведениями, которые смогли бы пролить свет на указанные противоречивые слухи. Но совершенно ясно, что Россия стоит сейчас на грани новых великих потрясений.

Мы будем следить за развитием ситуации и продолжим держать наших читателей в курсе развития событий. Меж тем известная букмекерская контора «Alabama Prime» начала принимать ставки не только на спортивные события, но и исход политических катаклизмов в России.

* * *

Империя Единства. Ромея. Константинополь. Дворец Единства. Кабинет ее величества. 6 октября 1918 года

– Нижайше прошу простить, ваше императорское величество, за столь неподобающий вид, но у меня не было возможности одеться подобающим образом для высочайшей аудиенции!

Сказано было с достаточной претензией и обидой, а уж весь вид пыхтящего от негодования барона Меллера-Закомельского не выражал ничего, кроме гнева и злобы. Еще бы! Среди ночи в его особняк буквально тенями просочились некие господа, которые, не изволив даже представиться, велели министру (!) собираться. Потом его, фактически силой, чуть ли не пинками под зад, усадили в автомобиль и под конвоем повезли в Дворец Единства. И лишь тут самым неожиданным образом выяснилось, что его доставили пред ясны очи царицы, которая, как оказалось, вдруг прибыла с Острова.

Императрица не удостоила доставленного даже взглядом, продолжая хмуро рассматривать страницы довольно объемистой папки, которую ей любезно предоставил главный ловчий. Повисли минуты тягостного молчания. Министр двора и уделов стоял и потел, царица листала страницы и не считала нужным отвлекаться от важного государственного процесса.

Лишь тикали большие, словно Спасская башня, часы в кабинете, да трещали дрова в камине.

Наконец Маша перелистнула последнюю страницу, подняла тяжелый взгляд на топчущегося и мающегося Меллера-Закомельского и хищно усмехнулась.

– А вы, оказывается, редкий шалун, Александр Николаевич!

Министр несколько растерянно смотрел на царицу, но та лишь брезгливо процедила:

– Вам, барон, предстоит сейчас подписать два документа. Первый – Воззвание ко всем Нашим, с Государем Императором, подданным, с призывом, на время болезни Царя, сплотиться вокруг священной Особы Моего Императорского Величества. Второй – документ с открытой датой. Точнее, мне нужна ваша подпись под решением «Коллегии семи» о временной недееспособности государя императора и о передаче всей полноты власти в мои руки. Означенные документы слева от вас на столике. Благоволите подписать.

Потеряв всякий интерес к могущественному министру, императрица перешла к изучению каких-то документов. Ошарашенный Меллер-Закомельский бросил взгляд на столик, где действительно белели два листа бумаги.

– Прошу простить, ваше величество, но вы не можете требовать от меня этого. Решения медицинской коллегии о недееспособности государя нет. А значит…

Императрица так же брезгливо прервала его: