Империя. Роман об имперском Риме

– Этот раб… он б-б-был убит первой молнией – той, что ударила, когда мы с Луцием находились в храме Аполлона?

– Да. Молния ударила в статую. Должно быть, раб стоял слишком близко. Посмотри, как пострадало изваяние: краска местами выгорела, слоновая кость – глазные белки – потемнела до черноты! – Август судорожно вздохнул. – И клянусь Геркулесом, статую вторично поразило другой молнией – той самой, которую мы прочувствовали в Луперкале! Невероятно…

– Невозможно! – возразил Клавдий. – Все знатоки сходят ся во мнении, что молния н-н-никогда не бьет дважды в одно и то же место! Это неслыханное событие.

– И тем не менее я прав. Бронзовая табличка на постаменте сперва осталась нетронутой – клянусь Юпитером, так и было! – а сейчас посмотри: буквы «С» не хватает, ее просто нет! – Август с усилием глотнул. Лицо его стало пепельно-серым.

Присмотревшись, Луций увидел, что повреждение в точности соответствует описанию императора. Первая буква, расплавившись, почти бесследно исчезла с бронзовой таблички, где до этого красовалась рельефная латинская надпись: «CAESAR».

– Что скажешь, Клавдий? – спросил император. – Такие природные выверты всегда служат знамениями богов. От тебя мало толку в прочих занятиях, но ты постоянно торчишь в биб лиотеке и должен знать все об этом.

Клавдий дотронулся до бронзовой таблички и отдернул пальцы.

– Горячо! – выдохнул он. Затем уставился на табличку и прошептал: – Aesar – есар.

– Что ты такое говоришь?

Клавдий пожал плечами:

– Я просто прочел оставшееся слово, без буквы «С».

– Но слова «есар» нет!

– Думаю, оно может существовать – в этрусском языке. Хотя не уверен.

– Так выясни!

– В-в-время, дедушка. Понадобится время, чтобы истолковать такое знамение. Ты согласен, Луций? Необходимо установить с точностью до минуты, когда ударила каждая из молний. Узнать имя погибшего раба. Даже прозвище ваятеля может иметь значение. Я должен посидеть в библиотеке, ознакомиться с источниками, с-с-справиться с этрусскими словарями, изучить прошлые знамения, явленные молниями…

– Сколько дней уйдет?

Клавдий нахмурился, затем просветлел:

– Мне поможет Луций! Ты сам сказал, дедушка, он не случайно оказался рядом, когда ты за мной послал. Обещаю, вместе мы выясним смысл знака.

– Только побыстрее!

– Б-б-быстро, как спаржа, дедушка! – Клавдий криво улыбнулся и вытер слюну в уголке рта.

* * *

– Быть может, наши дела пойдут в гору, Луций, – произнес Клавдий. – Сам император только что дал нам задание чрезвычайной важности. Значит, и мы стали важными людьми. Лучше начать не откладывая.

Они находились в библиотеке Клавдия. Помещение заливал свет множества ламп. Луций никогда не видел сразу столько свитков и пергаментных листов, разложенных и рассортированных не просто тщательно, а даже с некоторой одержимостью. Здесь были хроники, карты, календари и генеалогические древа. Были подробные списки всех магистратов, когда-либо служивших Римской империи. Были бесчисленные словари – не только латинские, но и греческие, египетские и парфянские, а также пунического языка, погибшего вместе с Карфагеном, практически мертвого этрусского и даже тех наречий, о которых Луций не слыхивал. Были исторические очерки о местах, посещенных Клавдием, вкупе с его личными заметками и копиями надписей на статуях и других памятниках.

Порывшись в документах, Клавдий отыскал свиток плотного пергамента, развернул его на столике и придавил по углам грузами. Нарисованный на листе большой круг был вдоль и поперек разделен на зоны, окружен значками. Луций, хотя и мало смыслил в астрологии, признал в нем гороскоп.