Империя статуй (СИ)

Ничего не ответив, нагиня подняла с пола кубок и, наполнив его до краев вином, полностью опустошила, пролив часть алого напитка на свои одежды. Лицо её, всегда спокойное и холодное, устав изображать гнев, исказилось грустью, смешанной со страхом, и, придерживая голову рукой, Императрица смотрела немигающим взором в пятно на стене.

— Есть ли другие причины, по которым клен мог почернеть?

— Нет, Ваше Величество…

— Почему именно сейчас…

Вновь наполнив кубок и поднеся его было к губам, нагиня вдруг отвернулась, кусая иссохшие губы. Кончик её хвоста нервно ходил из стороны в сторону, и, выждав минуту, показавшуюся Кристеру настоящей вечностью, она закрыла лицо руками.

— Это невозможно.

— Моя Госпожа, вы напуганы, и я понимаю Вас, но прошу, если Вы покажете подданным страх, среди населения поднимутся волнения.

— Плевать мне на них всех, Кристер. Кто будет думать о других, когда к горлу поднесли меч?!

— Позвольте мне высказаться…

— Говори уже, черт бы тебя побрал!

— Клен почернел очень резко, а это значит, что Горгона или родилась на наших землях, или проникла на них. Мы должны найти её, чего бы это нам ни стоило.

— Верно, — убрав с лица руки и соединив их на груди, Императрица нахмурила тонкие брови, — верно…Если она только родилась, у нас не будет проблем с тем, чтобы избавиться от нее. Если она проникла, мы быстро найдем её, ведь наша охрана совершенна! Её ведь легко обнаружить, верно? Глаза…Да, её дьявольские желтые глаза…

— Позвольте мне заняться этим. Я детально изучу все отчеты стражей и выйду на её след, как можно быстрее.

— Будешь смотреть за границами? А как же быть с новорожденными?

— Госпожа, при всем уважении, пускай я и предположил такую вероятность, однако же, маги прошлых тысячелетий сделали все возможное, чтобы Горгоны больше не рождались в Империи. Я не могу найти объяснение возникшей в подобном случае аномалии…

— Не зли меня ещё больше, Кристер. Пусть лекари под предлогом осмотра начнут посещать новорожденных. Ты услышал меня?!

— Да, Ваше Величество, — маг сгорбился в низком поклоне, после чего быстро направился к выходу, но вновь обернулся, когда голос Императрицы приказал ему остановиться.

— Ничего не говори моей дочери…а моему сыну тем более. Разрешаю от моего имени отдавать приказы главнокомандующему Рэнгволду — пусть мобилизует свои отряды в том случае, если Горгона не родилась, а проникла…И отправь весть в Солэй. Алмазный меч должен лежать передо мной в ближайшее время.

Мы поселились в одноэтажном аккуратном домике, поведясь на пышный благоухающий сад и скромную конюшню с четырьмя стойлами. Из-за высоких деревьев роскошный вид на море с бесконечным горизонтом был доступен только теплыми вечерами, когда спускаясь к набережной, мы смотрели на закат и улетающих к нему больших птиц, что заполняли площади тут же, стоило кому-нибудь поманить их хлебом. Это был небольшой городок, но не безызвестный благодаря приморскому расположению в двух часах езды от столицы Империи. Знатные особы избрали его прекрасным местом для строительства и приобретения дач, поэтому холодные времена года сулили городку тишину, которой он лишался каждое лето.

Средств, вынесенных из храма, хватило на покупку жилья, оказавшегося достаточно дорогим, но драгоценности, ценность которых была очевидна среди людей, не имели того же веса в Империи, а потому на руках у нас оказалось на так много местной валюты, как мы изначально рассчитывали. Местные жители посчитали нас аристократией, позволившей себе покупку дорогого дома, однако, на деле сумма, оставшаяся в распоряжении, позволяла нам беззаботно жить только полгода, по истечении которого мы бы оказались в условиях, в которых я прожила своё детство, — в бедности и голоде. Не могло быть и речи о том, чтобы просиживать это время в праздности и увеселениях, поэтому Лагерта, спустя неделю после переезда, устроилась работать в ресторан, куда её взяли на кухню. Йоргаф же, проявив удивительные навыки общения, смог устроиться в охрану к одному из богачей нашего городка, и почти все время я проводила дома с Айварсом, заботясь о чистоте комнат и об ужине.

Мне нравилась наша новая жизнь — она была спокойной. Вечера я проводила в саду, читая книги и качая люльку с сыном, а с приходом Лагерты уходила вместе с Йоргафом гулять по улицам города, чтобы не привлекать внимание соседей своим затворничеством, — для знатных нагинь оно было непозволительно. В Империи царствовал матриархат, и многомужество здесь было событием не столько обычным, сколько необходимым для сохранения расы. То, что я была вдовой с ребенком на руках, уже казалось нонсенсом, поэтому мне пришлось изрядно постараться, чтобы донести до любящих сплетни соседей свою «печальную» историю, лишившую меня опоры в виде мужской руки.