Империя террора

После убийства Башира Жмайеля долгое время ни один арабский политик, боясь террористов, не решался заключить мир с Израилем. Трагическая судьба трех ближневосточных миротворцев – иорданского короля Абдаллаха, египетского президента Анвара Садата и ливанского президента Башира Жмайеля – не располагала к оптимистическим суждениям о будущем Ближнего Востока. Можно сказать, что именно террористы определяли судьбу этого региона.

Часть III Исполнители и покровители

Ученик Троцкого: полковник Муамар Каддафи

Все сорок два года своего правления хозяин Ливии Муамар Каддафи испытывал непреодолимую тягу к опереточным мундирам и помпезным церемониям – подобно многим восточным царькам. Самовлюбленный дуче, вождь итальянских фашистов Бенито Муссолини, позер, над которым когда-то издевался весь мир, рядом с ним показался бы консервативным и разумным государственным деятелем… Не раз возникали сомнения в умственной полноценности полковника Муамара Каддафи.

Лидер ливийской революции страдал манией величия.

– Я создал Ливию, – сказал он в одном из интервью, – я могу ее и уничтожить.

При этом бравый на вид офицер был по характеру ипохондриком, легко впадал в дурное настроение и депрессию. Боялся, когда самолет с ним летел над водой. Боролся с лишним весом, дважды в неделю голодал. Ему нравились скачки и танец фламенко. Он постоянно опаздывал, заставляя себя ждать. Во время переговоров не смотрел партнеру в глаза. Надолго замолкал, и партнер гадал, заговорит ли он вновь.

Он называл себя романтиком, бедуинским Байроном. Неожиданно признался одному немецкому журналисту:

– Я поэт. Иногда я плачу. Но когда никто не видит.

Его называли сумасшедшим, безумцем, мистиком, который существует в шизофреническом мире и просто бредит наяву. Американский президент Рональд Рейган именовал Каддафи «бешеной собакой». Но в его сумасшествии был метод. Или, точнее, сумасшествие и было методом. Непредсказуемость – самый надежный способ держать врагов в напряжении.

Сумасбродство Каддафи имело определенные рамки. Сколько раз он обещал американцам, что развяжет третью мировую войну, если Вашингтон «посмеет угрожать ливийскому народу». Но когда американцы топили корабли ливийского военно-морского флота или сбивали ливийские самолеты, вел себя крайне осторожно. На митингах он мог кричать все, что угодно, но тщательно избегал прямого военного конфликта с Соединенными Штатами, справедливо опасаясь полного разгрома.

Хорошо знавшие Каддафи люди считали его «толковым, ушлым парнем, воспитанным улицей». Его иррационализм был следствием полной безнаказанности. Никто не хотел связываться с Каддафи, как нормальные люди избегают стычки с уличным хулиганом. Каддафи был прагматиком и циником. В начале своей карьеры он чувствовал пульс своей страны. Ливийцы ценили его как сильного, если не всевластного вождя, который умеет постоять за себя, и который сделал жизнь лучше, чем она была до него. Когда он появлялся на публике в экзотической форме и в сопровождении женщин-телохранительниц, у иностранцев это вызывало смех. Но в Ливии его поведение многим нравилось.

Молодой человек из нищей североафриканской пустыни всегда делал то, что считал нужным. Муамар Каддафи, заметил один из ливийских интеллектуалов, – «прежде всего бедуин. Если он едет на верблюде и хочет повернуть, он не ждет, пока зажжется зеленый свет. Он просто поворачивает»… Неясным остается только один вопрос: отчего же он утратил власть над страной, которой единолично управлял сорок с лишним лет?

Муамар аль-Каддафи не был рожден для власти. Он появился на свет в 1942 году в пустыне, в стране, находившейся под итальянским правлением. Собственно, это была вовсе и не страна, а итальянская колония. Ему было девять лет, когда Ливия, наконец, получила независимость и стала монархией. Страной правил король – Идрис аль-Сануси.

Кочевавшая по пустыне семья Каддафи происходила из малочисленного и бедного племени. Его родители разводили верблюдов и овец. Они были неграмотными, но позаботились об образовании мальчика. Отвезли его к родственникам в город Серт. Это было отсталое местечко, где люди зарабатывали сдачей металлолома, во множестве оставшегося после боев второй мировой. Здесь он смог ходить в школу. Как многие юноши с амбициями, Каддафи избрал военную службу. Понял, что для выходца из бедной семьи армия – единственный способ пробиться.

– Пустыня учит тебя полагаться только на самого себя, – говорил Каддафи. – Ценности, которые я тогда осознал, руководят мной всю мою жизнь.

Его представления о мире сложились не только в пустыне, но и в казарме, где он познакомился с идеями утопистов и анархистов.

В королевском военном училище в Бенгази он получил военную специальность связиста. В 1966 году был отправлен учиться в Англию, в знаменитую военную академию Сандхерст. Провел там десять месяцев. Вернувшись, стал вербовать друзей-офицеров в подпольную организацию.