Империя тюрков. Великая цивилизация

Подытоживая все, что известно относительно военного устройства империи Чингисхана и тех начал, на которых зиждилась его армия, нельзя не прийти к заключению – даже совершенно независимо от оценки таланта его верховного вождя, как полководца и организатора, – о крайней ошибочности довольно распространенного мнения, что будто походы тюрко-монголов были не кампаниями организованной вооруженной системы, а хаотическими переселениями кочевых народных масс, которые при встречах с войсками «культурных» противников сокрушали их своей подавляющей многочисленностью. Уточним, что во время военных походов тюрко-монголов «народные массы» оставались преспокойно на своих местах и что победы одерживались не этими массами, а регулярной армией, которая обыкновенно уступала своему противнику численностью. Можно с уверенностью сказать, что, например, в китайском (цзиньском) и центральноазиатском походах, которые будут подробнее рассмотрены далее, Чингисхан против своего войска имел неприятельские силы, вдвое превышающие его, т. е. брал он вовсе не численностью, а высшей организацией армии. Принципы, положенные в основу военной реформы, обеспечили тюрко-монгольскому войску превосходство над армиями наиболее могущественных и развитых государств того времени. Что же касается состава монгольского воинства, то «чистых» монголов в армии, к примеру, выступившей в поход на Европу, было около трети от общего состава, остальные – тюрки и прочие кочевые народности. Таким образом, в рядах монгольской армии, начиная уже со времен создателя монгольского могущества Чингисхана, мы находим представителей разных народностей. Не только отдельные искатели приключений или военнопленные, но целые племена, во главе с их правителями, иногда добровольно являвшихся к новым носителям власти, иногда принимавших подданство надвигавшихся врагов, действовали вместе с монголами. Уйгуры, тибетцы, кыргызы, тангуты, чжурчжени, китайцы, племена, населявшие отдаленный Кавказ (асы, черкесы, лезгины и др.), и русские шли в одном ряду на новые завоевания.

Трудно увязываются с нашими представлениями о кочевой рати как о сборище иррегулярных банд тот строжайший порядок и даже внешний лоск, которые господствовали в армии Чингисхана.

В армии имелись хирурги из китайцев. Тюрко-монголы, когда выступали на войну, надевали шелковое белье (китайская чесуча), ввиду его свойства не пробиваться стрелой, а втягиваться в рану вместе с наконечником, задерживая его проникновение. Благодаря этому свойству шелка стрела извлекалась из тела вместе с шелковой тканью. Так просто и легко совершали монголы операции по извлечению из раны стрел.

В статьях Ясы содержались строжайшие требования в отношении постоянной боевой готовности армии, четкости в исполнении приказаний.

Папский посланник при монгольском дворе Плано Карпини отмечал, что «…их победы зависят исключительно от их превосходной тактики, которая рекомендуется европейцам как образец, достойный подражания. Нашими армиями следовало бы управлять по образцу татар (тюрко-монголов) на основании столь же суровых военный законов».

Военное искусство в высших своих достижениях в ХIII в. было на стороне тюрко-монголов, поэтому в их победоносном шествии по Азии и Европе ни один народ не сумел остановить их, противостоять им.

Новорожденная империя возникла из-за войн и только для войн, поводов для коих было предостаточно.

Внешняя экспансия. Завоевание Чингисханом Северного Китая

После достижения Чингисханом установления власти в степи под своим началом, его политика постепенно переключилась на организацию и проведение военных компаний. Соединение интересов по расширению кочевых ресурсов (пастбищ) и по получению военной добычи в ходе грабежа оседлых народов с потребностями внутренней политики в итоге породило для державы Чингисхана стимулы к внешней экспансии. Но все это было бы не столь важным, если бы в руках Чингисхана не имелось средства для исполнения данных стремлений – его государства с его аппаратом, имевшим в своей основе мощные военные силы.

Объединив тюрко-монгольские и прочие народности, населявшие плоскогорье Центральной Азии, в единое государство – Монголию, Чингисхан обратил свои взоры на восток: богатый, цивилизованный Китай всегда представлял для кочевников лакомый кусок.

Земли собственно Китая делились на два государства – Северное Цзинь («Золотое царство») и Южное Сун. Первым государством правила чужеземная династия завоевателей Чжурчжэней, вторым – национальная династия.

Естественно, начальным объектом действий Чингисхана являлся ближайший сосед – Цзиньская держава, с которой у него, как наследника монгольских ханов XI и XII вв., были давние счеты: цзиньский император своей коварной политикой разрушил еще при ханах Кабуле и Кутуле государство монголов – один из монгольских ханов был предан мучительной смерти, поэтому в сердцах монголов таилась жажда мести.