Империя тюрков. Великая цивилизация

Чингисхан превратил войну тюрко-монголов против цзиней в войну национальную и даже придал ей в глазах соплеменников религиозный характер. Перед походом он обратился к Тенгри, вспомнив, как чжурчжэни распяли когда-то монгольских ханов на деревянных ослах: «О, Вечное Небо! Я не настолько силен, чтобы отомстить за кровь моих родичей, которых Цзини предали позорной смерти! Протяни мне свою руку помощи!» Одновременно Чингисхан выставлял себя в качество мстителя за бывших властителей Пекина, сброшенных с трона Цзинями.

Напомним, что кидане кочевали на территории современной Монголии и части Китая. В Х в. кидани образовали государство Ляо, уничтоженное в 1125 г. чжурчжэнями, племенами, родственными тунгусам и заселявшими Восточную Маньчжурию, где было создано в XII в. государство Цзинь (1115–1234 гг.), включавшее северные и северо-восточные районы Китая.

Часть киданей ушла в Центральную Азию. Здесь в районе оз. Иссык-Куль возникло Западное Ляо, или государство Каракитаев, которым правили гурханы.

Кидани с радостью примкнули к Чингисхану. Один из их принцев, Елюй Лико, представитель древнего царского клана Елюй, поднял восстание в стране киданей Ляо в 1212 г. Известно, что кидани говорили на монгольском языке. Они были солидарны с Чингисханом в борьбе против чжурчжэней Пекина. Елюй Лико дал клятву верности Чингисхану, и тот послал ему войско под командованием нойона Джэбэ. В январе 1213 г. Джэбэ помог Лико отвоевать Лоян у цзиней и укрепиться на старой земле своих предков под именем «царь Ляо», хотя под монгольским протекторатом. До самой смерти (1220 г.) этот потомок старых киданьских царей оставался самым верным вассалом монгольского императора. Таким образом, граница Цзиней оказалась открытой и на северо-востоке и на северо-западе – со стороны киданей и со стороны онгутов.

Война Чингисхана против Цзиней началась в 1211 г. и продолжалась, с короткими перемириями, до самой его смерти (1227 г.), и войну завершил его преемник в 1234 г.

В положении Чингисхана в китайском походе усматривается сходство с положением Ганнибала в Италии. Такую аналогию можно действительно видеть в том, что обоим полководцам приходилось действовать вдали от источников своего пополнения в богатой ресурсами неприятельской стране, против превосходных сил, которые могли быстро пополнять свои потери и были предводимы мастерами своего дела, так как военное искусство Цзиней стояло, как и в Риме в эпоху Пунических войн, на большой высоте.

Обстановка обязывала Чингисхана к осторожности: понесенное в Китае поражение могло развязать руки западным и южным врагам Монгольской империи. Даже решительный успех надо было стараться одержать с возможно малой потерей в людях и лошадях. Огромным плюсом монгольской армии являлась ее отличная осведомленность о неприятельской армии и о стране, достигнутая благодаря предварительной разведке.

Кавалерия, мобилизованная Чингисханом, объединяла немногим более 100 тыс. человек. Хан лично взял на себя командование центром. Вместе с Джэбэ, Субэтэем и принцами Толуем и Казаром Мухали возглавил левое крыло. Чагатай, Угэдей, Богурчи также возглавляли поход.

Поначалу Чингисхан чуть было не отчаялся: города в Северном Китае были мощно укреплены, практиковать же осады ему до сих пор не приходилось. Тюрко-монголы воевали в Китае так же, как в своих степях, посредством повторяющихся набегов, после которых уходили, забрав добычу, а цзини тем временем снова занимали разоренные города, поднимали их из руин, заделывали бреши в стенах. Иногда китайским генералам приходилось по два-три раза отвоевывать одни и те же районы. И еще: монголы привыкли расправляться с покоренными народами в своих степях посредством либо массового истребления, либо массовой депортации, либо путем массового призыва под свое белое знамя. В странах оседлых народов, особенно в этом китайском «муравейнике», не было смысла прибегать к истреблению, так как всегда оставалось достаточное количество жителей, будто мертвые оживали. К этому надо добавить, что цзини сделались оседлыми всего лишь столетие назад и сохранили в своих жилах сильную тунгусскую кровь, так что монголам, осаждавшим города, приходилось иметь дело не только с мастерством китайских инженеров, но и с мужеством тунгусских воинов. Впрочем, постепенно армия Чингисхана адаптировалась, и они стали брать один город за другим.

В первом же крупном сражении после перехода Великой стены Джэбэ нанес цзиньцам, разбросавшим свои силы, тяжелое поражение, зайдя им в тыл. В этом бою оказалось, что монголы с местностью знакомы гораздо лучше своего противника. Тем временем старшие царевичи, получившие от отца приказ овладеть округами и городами, лежащими на севере провинции Шаньси, в большой излучине Хуанхэ, с успехом выполнили его. После еще одной победы, одержанной в поле, главные силы монгольской армии подступили к столице Цзиньского государства – Пекину, в котором пребывал двор.