Империя травы. Том 1

Из-за того, что он не мог спать – не осмеливался, – Ярнульф подполз поближе к тому месту, где прислужники Ахенаби приковали гиганта. Ярнульф видел, как блестят глаза Го Гэм Гара, очевидно, и он не спал.

– Ты ведь не пытаешься сбежать от хикеда’я, – прогрохотал гигант. – Помни, ты должен мне два одолжения, однажды я скрыл твое отсутствие, а потом никому не рассказал о том, что ты сделал, когда нас окружили смертные на горе.

– Я не собираюсь сбежать, – прошептал Ярнульф. – И ничего не забываю. Я выполню свое слово.

– Но не так, как певец Саомеджи, – прорычал Го Гэм Гар, и призрачный шум пронесся над лагерем. – Он сказал, что сохранит жизнь командиру Мако, но послушай!..

– Я не думаю, что он нарушил свое слово, – сказал Ярнульф. – Но есть более страшная судьба, чем смерть, и я подозреваю, что Мако очень скоро об этом узнает.

Еще один хриплый крик нарушил тишину ночи. Казалось, его издал командир Жертв, который вернулся к жизни лишь для того, чтобы капитулировать перед полнейшим безумием.

– И они называют мой народ зверями, – сказал гигант.

Где-то в сумеречные часы между полуночью и рассветом Ярнульфа вывел из состояния дремоты звук шагов, что случалось крайне редко среди хикеда’я, а потому прервало его неприятные сны и заставило проснуться.

– Они выходят, – сказал гигант. – Помалкивай.

Ярнульф перекатился немного в сторону и стал изучать лагерь и то, что происходило около длинного черного фургона Ахенаби. Небольшая группа Певцов в привычных одеяниях вынесла что-то, закутанное в большой кусок ткани, и отправилась вместе со своей ношей к заранее приготовленной глубокой яме. На мгновение все еще не сбросивший остатки сна Ярнульф вспомнил, как хикеда’я вытаскивали из бараков умерших рабов, пока остальные спали.

Ахенаби и Саомеджи следовали за процессией, но молодой Певец свернул в сторону и подошел к тому месту, где лежали Ярнульф и гигант.

– У нас получилось, – сказал Саомеджи, когда приблизился к ним, и удовлетворение в его голосе было очевидным, как у ребенка. – Мой господин и я превратили Мако в нечто более великое, чем он когда-либо был, – оружие, которое заставит врагов королевы трепетать от ужаса.

Го Гэм Гар смотрел на Певцов, которые под безмолвным надзором Ахенаби опустились на колени и начали тихо петь над завернутым телом.

– Выглядит так, словно ты его убил раз и навсегда, – прогрохотал гигант.

Саомеджи рассмеялся. Он был практически пьян от усталости и триумфа.

– Мако жив, но он становится другим. А три дня в земле изменят его еще сильнее.

– Три дня?.. – сказал Ярнульф, чувствуя, как к горлу подступает тошнота.

– Ну, обычно именно столько времени требуется Яме Теби, чтобы завершить работу. Яма и Слово Воскрешения используются для того, чтобы вернуть жизнь в мертвое тело, во всяком случае, на какое-то время. Но заклинание никогда не использовали на тех, кто еще жив. – Ярнульф услышал усмешку в голосе Саомеджи. – Я даже представить не могу, какую боль испытает наш благородный командир!..

Завернутый в ткань Мако вдруг начал дергаться и кричать, когда его опускали в яму, хотя голос командира был странным образом приглушенным и искаженным, и Ярнульф едва его слышал даже с расстояния в несколько шагов.

– Почему его голос звучит так странно? – спросил он.

– Потому что его рот набит тисовыми ягодами, сушеными лилиями и другими могущественными растениями, а губы зашиты, – объяснил Саомеджи с удовольствием мастера, описывающего безупречно сделанную работу. – Его тело смазывали обжигающим маслом, пока оно не затвердело, так олово укрепляет медь, превращая ее в священную бронзу. Теперь темному чреву земли осталось завершить сделанное нами, и Мако родится заново. И будет служить нашей королеве, как ни одно другое существо.

Помощники Ахенаби продолжали петь тихими голосами, одновременно наполняя яму с Мако землей, чтобы похоронить его заживо, хотя он продолжал сопротивляться даже после того, как она полностью его накрыла. Лишь благодаря огромным усилиям Ярнульфу удалось сдержать тошноту. Го Гэм Гар что-то с отвращением ворчал, потом отвернулся и вытянулся, словно снова собрался спать.

Ярнульф заставил себя вспомнить свою великую задачу. Весь этот ужас и многое другое, пережитое им, будет не зря, если он добьется успеха.

– Ты говорил о королеве, Саомеджи, – сказал Ярнульф. – Но когда мы ее увидим? Когда вернемся в Наккигу?

Певец повернулся к нему, и даже в темноте Ярнульф увидел подозрение в его глазах.

– Зачем тебе это знать?

– Чтобы получить награду, естественно, – быстро ответил Ярнульф. – Ты ведь помнишь, я самыми разными способами вам помогал в этой миссии. Я хочу награду и чтобы мои заслуги признала сама королева. Это будет честь, которой позавидуют все другие охотники.

– Смертный глупец. – Но недоверие Саомеджи заметно отступило. – В любом случае мы не пойдем в Наккигу.

Певцы уже заканчивали забрасывать землей Яму Теби; Мако перестал сопротивляться. В неожиданно наступившей тишине Ярнульф попытался скрыть удивление и разочарование:

– Не пойдем в Наккигу?