Империя травы. Том 2

Прежде Ярнульф никогда не бывал в Наглимунде, но сильно сомневался, что когда-либо крепость выглядела такой разоренной, как сейчас. Многие секции огромной внешней стены рухнули, а внутренняя, окружавшая цитадель, была разрушена еще сильнее. Большая часть высоких зданий, находившихся в центре крепости, превратилась в руины, кладбище дверных проемов, печных труб и мусора.

«Как хикеда’я умудрились устроить здесь столь невероятные разрушения? – удивлялся Ярнульф. – Неужели Лорд Песни обладает таким невероятным могуществом?»

Впрочем, он не сомневался, что даже немалых умений Ахенаби не хватило бы на такие ужасные разрушения. Отряд Жертв, вышедших встретить Саомеджи и плененного дракона, насчитывал менее сотни бойцов, но Ярнульф видел множество солдат во дворе внизу, не обращавших внимания на проливной дождь, словно они ждали какого-то важного события. Они застыли в молчании вокруг шатра, огромные полотнища которого, сшитые из темной ткани, надувал сильный ветер, шатер выглядел скорее практичным, чем церемониальным. Насколько Ярнульф мог видеть, он закрывал более половины развалин эйдонитской церкви, хотя разрушения не коснулись колокольни, что показалось ему странным. Зачем уничтожать вражескую церковь, но оставлять высокую башню с золотым Деревом на вершине?

Ярнульф сотворил священный знак на груди и прошептал еще одну молитву.

«За это и осквернение множества Твоих домов, Господь, дай мне силу, чтобы я мог за Тебя отомстить».

Внезапный грохот внизу заставил Ярнульфа вздрогнуть, и он присел еще до того, как узнал бой главного барабана. Что-то происходило там, где собралось множество Жертв, но Ярнульф почти ничего не видел из-за трепещущей на ветру ткани шатра.

Снова зазвучал барабан, но на этот раз его голос поглотил раскат грома, раздавшийся, как показалось Ярнульфу, прямо у него над головой. Черные грозовые тучи извивались над крепостью, точно черви, но даже сильный ветер не мог их разогнать, более того, у Ярнульфа возникло ощущение, что они сбиваются в кучу, словно огромное, увеличивающееся в размерах чернильное пятно.

Внимание Ярнульфа привлекло движение рядом с цитаделью, которое заставило его оторвать взгляд от неба. Что-то огромное катилось по двору в сторону шатра и солдат. Возница и солдаты хикеда’я казались ему крошечными, как мухи, но Ярнульф без труда узнал огромное чудовище, привязанное к длинной повозке, а также волосатое человекоподобное существо, толкавшее ее сзади – спереди ее тащила упряжка боевых козлов. Даже Го Гэм Гар выглядел ребенком рядом со змееподобным чудищем, хотя Ярнульф прекрасно знал, как огромен гигант.

И тут Ярнульф увидел фургоны, следовавшие за повозкой с драконом по внутреннему двору и также направлявшиеся к огромному шатру. Все другие мысли исчезли у него из головы, словно воющий ветер унес их прочь. Потому что на первом и самом большом фургоне красовался священный змеиный плюмаж Хамака.

Ярнульф снял со спины лук и достал из мешка тетиву, завернутую в промасленную ткань. Он сотни раз практиковался натягивать ее на лук, и ему потребовалось всего несколько ударов сердца, чтобы с этим справиться. Ветер был ужасным, его направление постоянно менялось, однако периодически он совсем стихал; Ярнульф послал молитву Богу, чтобы тот утихомирил ветер в нужное ему время, вытащил стрелу с подстриженными перьями и горшочек с драконьей кровью и положил их рядом с собой на обожженную балку, потом достал вторую стрелу на случай, если первая сломается, однако он сомневался, что у него будет время, чтобы ее использовать. Один неудачный выстрел в королеву, и его окружат воины хикеда’я.

Закончив приготовления, он поднял голову и увидел, что у входа в шатер что-то происходит, – схватка между драконом, который, казалось, пытался освободиться от пут, и гигантом Го Гэм Гаром. Дверь в фургон королевы распахнулась, и Ярнульф увидел, как сверкнула серебряная маска, когда Утук’ку направилась к выходу. Он схватил лук, и сердце отчаянно забилось у него в груди. Время, потраченное на подготовку, годы, наполненные ненавистью, и вот, наконец, наступило самое важное мгновение в его жизни.

Но в тот момент, когда он наложил стрелу на тетиву и потянулся к горшочку с драконьей кровью, которая, как он надеялся, будет достаточно ядовитой, чтобы покончить с бессмертием Утук’ку, стражи королевы, напуганные яростью дракона, сомкнулись вокруг двери фургона и соединили белые щиты, образовав перед королевой стену, так цветок складывает лепестки на закате. Ярнульф опустил лук и присел на корточки за парапетом. Ему снова предстояло ожидание.

Солдатам пришлось потратить довольно много времени, чтобы утихомирить дракона, а Ярнульф постарался успокоить отчаянно колотившееся в груди сердце. Когда стражи навели порядок, он окунул наконечник стрелы в горшочек с черной кровью, стараясь думать только о кратком мгновении, когда он снова увидит королеву, потом смазал кровью наконечник второй стрелы и положил ее на балку, откуда мог быстро подхватить, если она потребуется.