Империя. Цинхай (СИ)

- Теперь – да. – Они помолчали. Наёмник подумал, что ей наверняка тяжело, и скатился, завалившись на спину. Ему никогда не было так здорово. Ему никогда так сильно не хотелось срочно повторить то, что он только что сделал. Никогда? Сандо удивился сам себе. А как же… двенадцать лет назад? Он не помнил тех ощущений. Как оно было? То ведь был его первый секс… Всего лишь его первый секс, первый опыт мальчишки, который ничего не умел и не знал, и не мог доставить достойного удовольствия партнёрше. А теперь, когда он в этом многое знал и разбирался, Сандо почувствовал, как важна для него эта ночь, это посвящение Николь в физическую любовь. Её девственность дороже, чем его. Девушки должны быть невинными, даже когда перестают быть таковыми после секса телесно, ничего не должно портить их духовной невинности. Николь, вопреки её несносному характеру и осведомлённости в разных областях, была невинной душой. Ей было всё равно на деньги, она не умела желать зла, если человек не претендовал на то, что принадлежало ей, она не умела лгать и лицемерить – это он только сейчас понял. Даже если бы она попыталась кого-то обмануть, то сделала бы это без радости, ей не нравились обманы, они её угнетали не меньше, чем его несовершенство этого мира. Николь мечтала о любви и счастье, построенных на светлом и добром, а то, как она себя вела, было следствием несправедливой судьбы, обделившей её этим. Сандо вспомнил свою покойную единственную возлюбленную, впервые осудив то, какой она была, впервые поняв, что, возможно, она пришла бы к такому концу даже без его участия, потому что хотела от жизни не того, что нужно. Останься она жива и сбеги с Сандо от мужа, кем бы сейчас был он – Сандо? Пытался заработать как можно больше денег, чтобы порадовать её, чтобы купить ей ту дорогую одежду, которую она любила, чтобы возить её на дорогой машине… Иначе она бы не была счастлива. Николь, купающаяся в деньгах отца, не была счастлива без одной единственной вещи – любви, и смело бы променяла одно на другое, не пожалев ни на миг.

Он очнулся от своих размышлений, потому что девушка забралась на него, оседлав, и глядела сверху вниз.

- Я тебя победила, - с важностью вздёрнула она нос, улыбаясь, - ты со мной переспал. Ура!

Сандо взял её руку и положил на свою татуировку на ключице.

- Ты вообще в курсе, что я испытываю к тем, кто меня побеждает?

- Ненависть?

- Да, и я тебя жутко ненавижу, вот убил бы, как ненавижу! – скинул её с себя Сандо и забрался на неё снова. – Что ты со мной делаешь, а? Я опять хочу тебя…

- Ненавидеть и убивать? – захихикала Николь.

- Ласкать, целовать, носить на руках и не выпускать из поля зрения, я хочу спать с тобой и просыпаться, чтобы в любой момент протянуть руку, притянуть к себе и ощутить тебя рядом.

- Ты хочешь любить меня? – с надеждой затаила дыхание Николь. После короткой паузы, Сандо повержено кивнул.

- Я постараюсь прийти к этому, если это не выйдет нам боком.

- Хоть задом, Сандо, люби меня, люби пожалуйста, хоть один день, пусть я тоже после этого умру, только скажи мне когда-нибудь, хоть раз, что любишь.

- Если ты собралась после этого умирать, придётся мне придержать язык за зубами.

- Я глупость ляпнула!

- Да ты всегда одни глупости ляпаешь.

- Эй! – забарабанила по нему Николь, обижаясь. – Хватит опять намекать, что я дурочка!

- А разве нет? – подхватив её на руки, Сандо направился вместе с ней в ванную. – Пошли принимать душ.

- Я с тобой разучусь ходить.

- Мне так будет даже спокойнее, далеко не уйдёшь.

- От тебя? И не собираюсь. – Опустив её в душевую кабину, мужчина забрался следом и, когда вода их освежила, входил в стонущую девушку снова, забываясь в каком-то нечеловеческом восторге, о существовании которого не подозревал прежде.