Империя вампиров

Чем глубже мы забирались, тем сильнее поражал меня этот поворот судьбы: из всех людей в мире именно мне выпало вести эту девчонку в безопасное место; и шанс спасти империю достался тоже мне, тому, от кого эта империя уже давно отвернулась. Как именно кровь Диор спасет мир, я не знал. Хотел только уберечь девочку и потому ночам почти не спал, сжимая в руках Пьющую Пепел и бдя над отдыхающей Диор. Стоило в чаще хрустнуть веточке, и мой пульс учащался. Во тьме огоньками свеч мелькали чьи-то глаза и гасли, стоило на них посмотреть. Утром вокруг стоянки в снегу мы находили следы. Может, то приходили волки… только пальцев у них было многовато, да и пахли отпечатки лап гнилью и серой.

На двенадцатый день мы набрели на опушку, в середине которой росло древнее дерево. Ветви его гнулись под весом… мертвых тел; кое-какие были еще свеженькие. Прочие деревья тянулись к нему, сплетаясь, словно сложили руки в молитве; наросты душильника свисали с них, точно волосы, скрывающие опущенные лица. Краем уха можно было услышать просьбы. Я готов был поклясться: дерево обратилось ко мне, когда мы проходили мимо. Сирша не соврала, предупредив, что на севере Скверна куда страшней, чем на юге. Вот только она и половины всего не раскрыла.

Диор вздрогнула, озираясь.

– А ты еще удивляешься, чего я из города не вылезала.

– Нет, – ответил я. – Нет, совсем не удивляюсь.

– Зря мы, наверное, сюда пришли.

– Ну, только меня винить не надо, – прошептал я.

– Это почему же?

– Да потому что… мне бы не хотелось этого.

«Поразительный ответ».

Я зло посмотрел на меч у себя в руке.

– Ты, сучка такая, проткнула меня. На твоем месте я бы еще пару деньков помалкивал.

«Извинения тебе я принесла. О ч-ч-чем еще ты просишь?»

– Может, сука, так больше не делать?

«Уж в этом… м-м-могу поклясться».

– Чуешь запах? – спросила Диор.

Я задрал нос по ветру и кивнул.

– Смерть.

На ночь мы устроились под деревом, похожим на плачущую женщину, что прятала лицо в ладонях. Привязали к нему Фортуну. Небо было черным, как грех, снег шел неумолимо; ветер завывал в кривых ветвях, скрипучих сучьях и могилах королей, которые когда-то, еще пока все цвело и жило, правили этими землями.

После невеселого ужина, когда мы сидели и дрожали, я выкурил красную трубку. Ночь кругом кипела жизнью, и все мои чувства работали на пределе: я улавливал нотки тлена, перемешанные с запахами дюжины разновидностей грибов, едва заметные угольки странной дикой звериной жизни, кровь Диор. Но из-за них пробивался едва уловимый, легкий, точно шепот…

– Тебе надо передохнуть, – сказал я. – Разбужу, когда придет твое время дежурить.

– Обещаешь? – хмуро спросила девица. – А то прошлой ночью не разбудил.

– Тебе сон был нужнее. Нелегкая эта работа – быть спасителем империи.

– Спасителем… – фыркнула Диор.

Девчонка закусила губу, глядя в потрескивающее пламя остекленевшим взглядом.

– Ты правда веришь, что будет так, как говорила Хлоя? Заявимся мы в Сан-Мишон, пробормочем пару фраз из пыльной книги – и ура, au revoir, мертводень?

– Понятия не имею, – вздохнул я. – Но кто-нибудь не столь циничный напомнил бы, что Вечный Король точно видит в тебе угрозу, раз отправил в погоню за тобой своего сына.

– Как и та сука в маске, с которой ты дрался в Сан-Гийоме. – Диор обкусила неровный ноготь и сплюнула в огонь. – Она как будто знала что-то.

Я кивнул, припомнив Лиат, меч из крови, бледную маску и еще более бледные глаза в ее прорезях. Сангвиманты. Вампиры древней крови. Внутри одной загадки, как обычно, скрывалась другая. Я опустил взгляд на семиконечную звезду у себя на ладони, на жилы под кожей.

– Все это может оказаться брехней. А все, кто играет в эту игру, дураками. Думаю, правду мы узнаем, когда дойдем до Сан-Мишона. В его библиотеке полно лживых и безумных книг, но есть и правдивые. Мы с Астрид кое-какие из них отыскали. Когда были молоды.

– Эсани, – пробормотала Диор.

Я бросил злой взгляд на лежавший рядом меч.

– Много болтаешь, Пью.

– Мне кажется, ей одиноко, – улыбнулась Диор. – Посиди-ка весь день в ножнах.

– Прямо сердце кровью обливается. – Я швырнул снегом в посеребренную даму. – А заодно желудок.

– Не может же это быть совпадением. Пятый род вампиров, названный почти так же, как и дочь Мишон. Эсан – вера. Эсани – отступники.

– Ну, не знаю, Диор. Мы несколько лет копались в библиотеке вместе с Астрид и Хлоей, но нашли почти одни безумные записи. Моя кровь наделена силой, и я освоил парочку трюков. Если удастся схватить Дантона за глотку, пока я буду полон сил, то он за все заплатит. Но, правду сказать, моя кровь не больно-то повлияла на мою жизнь. Астрид говорила, что за это она гордится мной больше всего. Я рос среди Дивоков, Честейнов и Илонов и поднялся выше всех, – я похлопал по жилам на запястье, – не поэтому.

Ударил себя кулаком в грудь.

– А вот поэтому.

– Освети этот мир, – улыбнулась Диор.

Я кивнул.

– Лучше день прожить львом, чем десять тысяч – агнцем.