Империус (ЛП)

Он снова уставился на браслет. Особо опасен. Но почему особо опасен? Он не был бешеным, в самом крайнем случае он мало чем отличался от резидентов, живущих на уровне два. Но вот он сидит в охраняемой одиночной камере, помеченный как страшная угроза. Почему? Зачем держать его вдали от остальных резидентов? Зачем…

Нужен Люпин до первого эксперимента, но держать подальше от нижних уровней.

Римус закрыл глаза. Ох Мерлин.

Теперь все обретало смысл. Первым экспериментом был тот момент с Каином, когда Ребекка наложила на него заклятие Империус. Римус был нужен ей, как они и предположили, чтобы удостовериться, что волчьей сущности не осталось в Каине, потому что иначе применение этого заклинания могло стать для накладывающего его смертельным. Но часть про то, что его нельзя пускать на нижние уровни… Тогда он подумал, что там хранится какой-то секрет, тайна, которую ему не хотели показывать. Но что если дело не в этом? Что если эти слова означали, что после поимки его должны держать на уровне шесть, а не среди остальных резидентов?

А он вломился на уровень два, считая, что какое-то грандиозное открытие ожидает его там, и в итоге сам вручил врагам оружие против себя.

Прекрасно. Просто расчудесно.

Как же его угораздило.

Отдать палочку Хагриду в тот момент показалось ему благоразумным решением – в конце концов, он не смог бы пронести ее мимо Кролла и его людей, и в результате ее просто сломали бы – но теперь Римус ощущал себя без нее обнаженным, беспомощным. Не то что она бы ему сильно помогла – защитные заклинания на этой двери были неподвластны простым отпирающим заклятиям, и он бы сидел здесь так же, как и в кабинете Ребекки…

Не думай о том, что произошло в кабинете Ребекки. Сейчас это неважно.

Скорее всего, ты больше никогда ее не увидишь.

Лица, целая вереница лиц пронеслась перед его глазами. Его отец – такой одинокий, его жена мертва, а единственный сын, что бы с ним ни сделали, присоединился к тем, кто навсегда потерян. Его мать, Джеймс, Лили, Сириус, старые друзья, члены Ордена – так многие, столько жизней потеряно уже в этой войне. Он видел и лица своих учеников – он так любил свою работу, любил учить, наслаждался возможностью дарить знания детям. И, конечно, Гарри, Рон и Гермиона – решительные, храбрые и импульсивные. Минерва, Альбус, Аластор, Кингсли – они все сделают все возможное для него, но он был уверен, что помощь придет слишком поздно.

И Нимфадора Тонкс… вереница разных лиц лишь в ней одной. Даже дня не прошло с того момента, как он осознал, какое место она занимает в его сердце, но уже никогда не сможет сказать ей, по-настоящему сказать ей, что она значит для него. У него был шанс, но он упустил его.

«Возможно, это и хорошо: если я умру, ей будет гораздо лучше без меня».

Эта мысль оказалась горькой. И совершенно неправильной.

А потом Фелиция. Их дружба возродилась в этих сложных обстоятельствах, окрепла перед лицом невзгод. Что с ней стало? Пала ли она уже жертвой запущенного в этих стенах плана? Или же она…

- Римус?

На мгновение он был уверен, что встревоженный знакомый голос, прошептавший его имя через полотно двери, был плодом его наверняка уже больного воображения. Он моргнул.

«Какой кошмар. Я нахожусь здесь всего несколько часов, а уже слышу голоса…»

- Римус? Римус, ты меня слышишь? Если да, то, пожалуйста, ответь! Римус!

Он снова моргнул. Теперь голос представлялся ему более реальным…

- Фелиция? – с опаской позвал он.

- Ох, слава богу! – отозвался знакомый голос Фелиции через вентиляционную решетку в верхней части двери; поднявшись на ноги, Римус даже смог разглядеть ее темные волосы через прутья. – Я так боялась, что они чем-нибудь тебя накачали, или убили, или сделали что-то ужасное! Я знаю, что Кролл просто дождаться не может начала экспериментов…

Скинув оцепенение, овладевшее им в уединении, Римус подошел вплотную к двери и постарался хоть что-нибудь разглядеть через решетку.

- Фелиция, что ты здесь делаешь? – перебил он ее нервно. – Ты хоть представляешь, что случится, если тебя здесь поймают?

- Я ей то же самое сказал, - язвительно заметил малознакомый мужской голос, и Римус замер на месте. – Но Лиция заявила, что это наш единственный шанс вытащить вас… - Послышался стон и негромко произнесенные заклинания. – Даже если увольнение – это самое меньшее, что с нами случится, если нас поймают…

- Прости, что втянула тебя в это, Эйвин, - извиняющимся голосом проговорила Фелиция. – Но у меня нет допуска, чтобы открыть эти двери, или же снять охранный браслет, или…

- Да-да, я в курсе. И я пошел с тобой добровольцем, тебе даже не пришлось заламывать мне руку, - с ироничным вздохом заметил мужчина по имени Эйвин. – Тебе повезло, что я люблю тебя так сильно, иначе сейчас сидел бы себе в безопасности в баре. – А! – Дверь резко подалась. – Получилось. Теперь отойдите от двери, профессор.

Сбитый с толку Римус, тем не менее, послушно отошел в сторону, тогда как дверь вдруг содрогнулась, а затем с хорошо слышимым щелчком распахнулась и со всего размаху ударилась об стену.