Империус (ЛП)

Однако только после первого с поцелуя дементора полнолуния Римус смог по достоинству оценить изменения в своей жизни. Сама трансформация осталась прежней – все та же рвущая на части тело боль по мере того, как он обращался в волка. Но в своем разуме он по-прежнему оставался единственным обитателем. Там не ревел волк, никто не сражался с ним за контроль, никто не вторгался в мысли. Даже волчье противоядие никогда не давало ему такой свободы от его второй половины. Только лишь проснувшись следующим утром с пониманием, что волка на самом деле больше нет, а его разум целиком принадлежит ему, Римус снова ощутил себя комфортно в своей собственной коже.

«Я – это я, - сказал он себе. – Я всегда был самим собой, просто не понимал этого раньше».

Его эмоции улеглись, возвращаясь в привычное русло. Отец и Тонкс, когда достаточно поправилась, оказались просто даром свыше, напоминая ему о фактах, которые он помнил с трудом, помогая ему осознать, как могло измениться так мало, когда перемены внутри были такими обширными. В часы посещения к нему наведывалось много народу: Фелиция и Эйвин с приглашением на свадьбу в канун Рождества, Гарри, Рон и Гермиона по пути в школу. Половина Ордена Феникса посетила его, большинство пришли с подарками. Грюм принес новенький проявитель врагов и напоминание впредь быть более бдительным, Хестия Джонс спустилась к нему с шоколадом, а Диделус Диггел подарил шляпу. Артур Уизли принес банджо, настаивая на том, что оно поможет ему скоротать время. Молли Уизли притащила чан супа.

Альбус и Минерва принесли с собой новости о том, что его уроки замещались до конца семестра, а его они ждали первого сентября. Римус не знал, выдохнуть ли ему с облегчением или огорчаться.

Визит Кингсли оказался не таким радостным. Он принес записку от Питера Петтигрю.

Римус долгое время смотрел на листок с символикой Министерства Магии, исписанный знакомым неряшливым почерком. Он прочитал три слова, в которых заключалось все послание.

«Пожалуйста, Римус. Пожалуйста».

Кингсли предложил Римусу возможность посетить Азкабан или передать ответную записку.

Римус отказался.

На этот раз ему нечего было сказать.

Тонкс выписали через три недели после того, как она пришла в себя. Она чувствовала себя хорошо, за исключением случающихся все реже приступов слабости. Она навещала его каждый день.

Лишь спустя шесть недель после той памятной ночи в Институте бешенства, которая переменила его жизнь, Римус Люпин вернулся в Винтер Холлоу.

И Нимфадора Тонкс сопровождала его.

Рейнарда Люпина дома не было. Римус терялся в словах тем утром, когда он вошел в дом своего детства, а отец вложил в его ладонь ключи.

- Теперь он твой, Римус, - мягко сказал он. – Рольф пригласил меня жить в Грейстоунсе, и я согласился. – Он тепло улыбнулся. – Иногда нам всем надо возвращаться домой. К тому же, я сомневаюсь, что ты будешь жить здесь один.

И он был прав. Когда Римус неуверенно предложил Тонкс переехать к нему, она завопила от счастья и зацеловала его.

Сомнений не оставалось: теперь его жизнь будет совсем иной…

- Ты уверен, что моя прическа выглядит нормально?

Римус тепло улыбнулся, снова оглядывая блистающую в лучах летнего солнца копну ярко-розовых кудряшек на голове Тонкс. Свежий ветерок, проносящийся над тропинкой, обворожительно взъерошивал их.

- Она выглядит по-твоему, - искренне ответил он и поцеловал ее в лоб. – Мне нравится.

Тонкс пристально вгляделась в его лицо, и Римус широко улыбнулся.

- Ловко ты ушел от ответа, Римус. Снимаю шляпу.

- Благодарю.

- Козел, - фыркнула она и шлепнула его по руке – скорее игриво, нежели со злобой. Оглядев массивные серые колонны и изящные ворота в нескольких метрах впереди, она спросила: - Ты же понимаешь, почему я нервничаю, да? Это будет моя первая встреча с твоей семьей…

Римус слегка пожал плечами.

- У меня не возникло никаких проблем с твоей семьей.

Тонкс громко рассмеялась.

- Прости, конечно, но ты познакомился с Сириусом гораздо раньше, чем я! А на обеде с моими родителями мне пришлось держать тебя за руку под столом!

- Я же не говорил, что мне было нужно это, потому что я нервничал.

Второй удар по плечу был сильнее.

- Ты козел, Римус Люпин.

- Я полагал, мы это уже выяснили.

Тонкс покачала головой, отчего кудряшки игриво запрыгали.

- Напомни-ка еще раз, зачем я рисковала своей жизнью, чтобы спасти тебя?

Римус широко улыбнулся.

- Это мы уже тоже выяснили: просто ты глупая.

- Ты хочешь прийти на семейный обед с разбитым носом?

- Может быть, я и готов на такую жертву.

Но Римус знал, что скрывалось за ее болтовней и, он надеялся, фальшивыми угрозами. Отбросив шутливый тон, он притянул Тонкс в объятия и на мгновение прижался щекой к ее розовой макушке. Ее подбородок уперся ему в плечо.

- Ты уже знаешь моего отца, - успокоил он ее. – И Ребекку, разумеется.

- Ребекка тоже будет? – уточнила Тонкс приглушенным голосом, уткнувшись носом ему в шею. – Я не была уверена, что у нее найдется на это время. Она была так занята восстановлением порядка в институте.

- Она была бы не так занята, если бы ты не разнесла потолок.