Имперский марш

– Что ты! – соловьем разливалась Дашина мама. – Мэр, Аркадий Юрьевич, не решает такие вопросы! Этим занимается Образовательный комитет, а он на Центральном острове. И комитет может дать вам новый дом и даже выделить грант, ну, то есть деньги, чтобы купить мебель, учебники, тетради, карандаши, – да все что угодно!

– У нас есть карандаши, – стойко возразил Славка.

Погрузку елки закончили, и теперь рабочие кидали в кузов коробки с привезенными товарами. Секретарша открыла одну из них, самую маленькую, достала оттуда предмет, отдаленно напоминающий карандаш, и с улыбкой показала Славке:

– Такие?

Славка захлопал глазами.

Карандаш был автоматическим.

Карандаш был с шестью стержнями разных цветов, которые можно менять.

Карандаш был с ластиком на конце.

Карандаш был с колпачком, его можно было цеплять на карман или вешать на шею – к нему прилагался шнурок.

– Нет, – внезапно осипшим голосом ответил Славка, как загипнотизированный глядя на карандаш.

– Пожалуйста, возьми его, – очень ласково сказала Дашина мама. – Это мой подарок тебе на Новый год.

Славка хотел было ответить: «Не надо», но рука уже потянулась к необыкновенному карандашу.

– Только ты не показывай его пока никому, – заботливо продолжала женщина. – Я бы подарила всем вам, но у меня сейчас только один, а мы же не хотим, чтобы остальным было обидно, правда?

Славка кивнул, рассматривая карандаш, нажимая на кнопки, чтобы поменять грифель. Он даже забыл про «спасибо», чего с ним раньше никогда не случалось.

– Комитет пришлет такие для всего интерната, как только поймет, что у вас учатся умные и необычные дети, понимаешь? Ведь гранты дают не всем. Но все хотят! И неправильно скрывать свои таланты.

Славка молчал, но мысленно был уже согласен.

– А что надо делать? – спросил он.

Секретарша победно улыбнулась.

– Ты человек действия, ведь так? Расскажи мне про вашего Диму, что он умеет?

Славка рассказал.

А сразу после праздников Димка пропал. Дашина мама, с которой Славка, заранее договорившись, встретился на пристани, выказала такое искреннее огорчение, что Славка, у которого уже возникли подозрения, опять ей поверил. И еще секретарша попросила не говорить об их разговоре ни Даше, ни кому другому.

– Я только собралась написать в комитет про вашего Диму – и вдруг такое! В интернате все и так расстроены, а если еще узнают, что сорвалось получение гранта, огорчатся еще больше. Ну, ничего, подождем. Ведь наверняка у вас есть и другие, не менее талантливые дети!

Славка обещал подумать и понаблюдать. А чтобы лучше наблюдалось и думалось, он получил в подарок кубик Рубика. К сожалению, собирать его Славка мог только по ночам – либо под одеялом, что не слишком удобно, либо, когда потеплело, на крыше. Ведь показать кубик остальным значило обнадежить их раньше времени. А вдруг гранта придется ждать долго? А вдруг, в конце концов, директор рассердится, что кто-то занимается делами интерната за ее спиной? Поначалу Славка хотел рассказать все Ирине Андреевне, но секретарша мэра отговорила его:

– Понимаешь, в том-то и дело! Директору нельзя самому хлопотать за свою школу – это должен делать человек со стороны, не заинтересованный в выгоде! Знаешь, что такое независимая экспертиза? Не знаешь? Это значит, человек хлопочет за школу, потому что она действительно хорошая, и не ждет, что получит что-то за похвалу. А если хвалить свою школу возьмется директор – кто поверит директору? Ведь в случае удачи он получит деньги! Так что давай это будет наш сюрприз директору.

Славка согласился и с этим, он был готов наблюдать дальше. Но тут его ждало разочарование: никто больше не проявлял особых талантов.

Летели месяцы. Чудо-карандаш Славка все время перепрятывал так тщательно, что однажды уронил в сточную канаву и потерял навек. Наученный горьким опытом, кубик он решил не доставать вовсе. Так тот и лежал в тумбочке, завернутый в майку. В конце концов Славка просто забыл про него. Прошла весна, наступило лето. В начале июля у Славки был день рождения, и Дашина мама, с которой он теперь встречался очень редко, подарила ему журнал. Увидев на обложке штуку, которая называлась поездом, и узнав о ее назначении, Славка потерял покой и аппетит. Теперь единственным его желанием было очутиться там, где ходят такие поезда. Во что бы то ни стало.

Он сказал об этом Дашиной маме. Она надолго задумалась, потом сказала: «Может быть. Посмотрим», улыбнулась и распрощалась. С тех пор Славка жил как во сне. Он отчего-то сразу решил, что его обязательно возьмут на Центральный остров, надо только лучше учиться. И он старался.

Он почти уверился в том, что никто из интернатских детей ничего особенного не умеет – а значит, его шансы повышаются, – как вдруг однажды…

Они отправились на берег залива всем интернатом – и дети, и учителя, и няньки. Славкина бабушка тоже должна была пойти, но в последний момент отказалась. Отдав Славке ключ от входной двери, чтобы он запер ее снаружи, бабушка решила пораньше лечь спать – завтра предстоял очередной тяжелый день разгрузки.