Имперский марш

Я зажала нос пальцами, присела на корточки и тут же увидела на полу брошенный медальон. Как я могла забыть о нем, о моем спасителе?! Быстрее схватить его, быстрее же!

Я толкала стену вверх, словно торопя ее, и наконец смогла кое-как протиснуться – помог напор воды.

Вот я и на той стороне! Быстро выпрямилась. Здесь уже тоже было по пояс – терпимо. Но больше нельзя!

Снова упершись в стену руками и громко запев марш, я принялась тянуть перегородку вниз. В ответ механизм отключился и не работал довольно долго – так мне показалось. Вода поднялась до груди, до шеи, и я уже решила, что все было напрасно.

Но наконец наверху вновь зажужжал невидимый моторчик, и стенка поехала вниз. Медленнее, чем мне хотелось бы, но все же поехала. Стена опускалась, опускалась и наконец опустилась до конца. Моторчик выполнил свою работу и затих.

Все.

Привалившись спиной к перегородке, без сил, я стояла по шею в воде. Но вода больше не прибывала.

Никогда не думала, что можно спать стоя, да еще по шею в воде.

Глава четырнадцатая, в которой мы убеждаемся, что мастерство не ржавеет

Выпустив из поля зрения странную девочку в море, луна взирала на обгоревший интернат. Пожарные прибыли слишком поздно – стены уже почернели, целых стекол не осталось. Сбежавшиеся местные жители почти затушили огонь сами, да он и так уже утихал, поскольку внутри сгорело все, что могло гореть. Спасти удалось только дерево, тянущее ветви туда, где раньше был музыкальный зал. Некоторые с изумлением и ужасом спрашивали друг друга, где же дети, но немногие посвященные были почти спокойны. И разговоры вскоре прекратились. Жители острова привыкли не удивляться пропаже людей. Ну и что с того, что на этот раз исчезли все скопом: значит, кому-то так было нужно. Постояв возле еще дымящегося здания, островитяне разошлись. Остались тлеющие стены, да флюгер по-прежнему крутился от слабого ветерка. Дым уносило в сторону залива.

Сергей тоже видел затухающий пожар. Он вышел за Ворота, как только стемнело, и теперь стоял поодаль, чтобы не попадаться на глаза местным и пожарникам, разгоняющим население. Ани в толпе не было, как не было никого из интернатских. Что это значило, куда все делись? Юниор-полицейские шныряли тут и там. Сергей видел их и в небе, и издали в переулках. Несомненно, они были заняты поиском. Где можно спрятаться на острове? Разве что в лесу. Но если Аня ушла в лес, то почему не позвала его, не подала знака? Он бы обязательно помог. Логика подсказывала: скорее всего, девочка покинула остров. Решив, что прогулки по городу, наводненному полицией, бесполезны и даже опасны, Сергей нехотя вернулся домой.

Стоило бы лечь спать, тем более, что очень хотелось, ведь большую часть времени, в которое Сергей привык отсыпаться, он провел с Аней. Но сон не шел – не оставляло беспокойство об Ане. Сергей сидел на диванчике в сторожке, теребя в руках машинку для колки орехов. Девочке так понравилось нехитрое устройство – с каким восторгом она нажимала на крышку мухомора!

«Бедная девчонка, – невольно подумал Сергей. – Что она видела? Ни папы, ни мамы. Брата, и того умыкнули. Может, хоть теперь ей повезло, и она смогла попасть на паром?» Сергей упорно гнал от себя мысль, что Аня могла запросто утонуть в море.

– Не могла! – сказал он вслух, глядя через темное окно на залив. – Не могла.

Он лег на диван и закрыл глаза. Но вскоре ему надоело лежать. Поднявшись, он пересек сторожку и вышел на улицу. Ночь была прохладной. Света не хотелось, хотя сюда не заглядывала даже луна. Но Сергей давно привык как к темноте, так и к одиночеству. Правда, сейчас ощущение того, что он здесь один, почему-то многократно усилилось. Вроде бы ничего не изменилось, а он не мог найти себе места. Прогулялся через мост. С той стороны мост, как и раньше, упирался в кирпичную стену. Вот только можно ли теперь открыть слепую дверь, если интернат сгорел? Сергей провел рукой по шершавой поверхности. Наверное, он тоже смог бы научиться открывать слепую дверь – отсюда. Но зачем, если можно легко выйти через Ворота. Да и Ани там, по ту сторону стены, нет. Хмыкнув, Сергей развернулся и направился обратно. Как ни смешно, он успел привязаться к этой прикольной девчонке с взлохмаченными волосами и длинными, как ножки водомерки, пальцами.

Сергей поднял руку, рассматривая фенечку подаренную новой подругой. Это не составляло для него труда, он давно научился видеть в темноте не хуже кошки. Но все-таки Сергей встал под фонарем и зажег его – хотелось полюбоваться цветом. Две белые нитки, две фиолетовые и две – цвета морской волны. А еще – серебристая рыбка-блесна. Сергей вертел рукой, глядя на это сочетание. Странный бородач по имени Тим сказал, что это – проводник. Но, видимо, проводник действует не сам по себе, а в сочетании с механизмом. Просто так открыть дверь с его помощью нельзя. Цвет морской волны, белый, фиолетовый, серебристый. Цветов четыре, а ведь Тим говорил про Правило четырех. Может, это тоже как-то связано?