Имперский вояж

— Дурак! — нахмурилась рыжая. — Я мечтала обнять тебя. Хотела почувствовать, как это — обнимать близкого человека.

— Мне тоже приятно твое прикосновение, мелкая.

— Все шутишь? Ты вообще в курсе, что тебе даже очнуться в ближайшее время нельзя?

— А сейчас я что делаю. И вообще, где это мы?

— Бездна! Какой же все-таки мой брат непроходимый тупица! Ты ведь даже не понял, что только что совершил невозможное.

— Тебе было плохо, я хотел помочь. Что в этом такого?

— Дурень! Ты без моей помощи вошел в систему древнего искина и взломал его защиту. Даже мне это не удалось! Мы в виртуальном пространстве. Ты в моем мире.

— А как я это сделал? — Только теперь до землянина начало доходить то, что оставалось за гранью восприятия все это время. С одной стороны, он как бы понимал, что находится не в реальном мире, но с другой — воспринимал происходящее как само собой разумеющееся, его даже не удивили берцы, родная форма российской армии, автомат и прочее снаряжение, которое услужливо воспроизвело богатое воображение. Он просто действовал на инстинктах. Член семьи попал в беду. Нужно помогать. Этого оказалось достаточно. Но как?

— А я знаю? Одно могу сказать с уверенностью, такого точно никто еще не делал без посредничества нейросети, и то только на уровне команд. Не говоря о том, что с действующими искинами Элерх Энте вообще никто не сталкивался до этого момента. А ты вошел внутрь системы и при этом не сжег себе мозги… пока не сжег. Но дальше лучше позволь мне. Я уже с твоей помощью прошла периферию и в данный момент работаю с основным ядром. Осталось совсем немного.

— А с этим, — Илья кивнул на замершего перед ним мужчину, не отпуская рукояти штык-ножа, — что будем делать?

— Думаю, братец, что уничтожать его не стоит. Давай оставим, а? Искинов такой мощности в Содружестве нет и долго еще не будет.

— А если он…

— Ничего он уже не сделает. Зубов больше нет. Как раз сейчас я изменяю протоколы безопасности и доступа. Кстати, это не просто искин. Ничего общего с аналогами Содружества. Тут использована личностная матрица живого человека. Представляешь, что он может рассказать?

— Да скачать с него всю информацию, и дело с концом.

— Нет. Кое-что скачать не сможем. А именно личные знания со слепка носителя и его видение мира. К тому же он не злой на самом деле.

— Ясное дело, он же машина.

— Ты не понимаешь. Он не совсем машина.

— Хочешь сказать, кто-то вроде тебя?

— Ну да. Только он одинок, так как заключен в виртуальную клетку, а мне проще, у меня есть ты. Он ведь, по сути, выполнял алгоритм защиты, попутно собирая информацию. В этом вся его суть, но он живой.

— Да? Ладно, но держи его в узде, иначе я…

Ноги вдруг подкосились, изо рта хлынула кровь. Сознание вновь стало уплывать в неведомые дали, а барабаны с вездесущей дрелью с новой силой возобновили концерт.

— Ой! — пискнула рыжая. — Ты держись, Илюша. Я сейчас. Скажу ребятам…

Ее голос стал отдаляться, превращаясь в еле слышный шепот, а гул барабанов все нарастал, норовя превратиться в грохочущий шквал пронзительной боли.

Глава 22

Провокация. Как много в этом слове для сердца… хотя нет, строчка несколько из другой оперы. Но вообще, слово «провокация», как правило, несет негативную окраску. На самом же деле в этом понятии нет негатива, впрочем, и позитива тоже нет, оно нейтральное, обозначающее некие действия провокатора, способные подтолкнуть провоцируемого к запланированным заранее результатам. Результаты эти могут быть ожидаемыми или не очень, но то, что какие-то будут, несомненно. Тут все дело в том, с какой стороны смотреть. Правда, бывают случаи, когда провоцируемый оказывается умнее провокатора и никак не реагирует, в этом случае роли автоматически меняются, и вот уже провокатор сам становится провоцируемым бездействием оппонента. Всякое бывает в жизни. Однако пока операция «зеленые человечки» протекала предсказуемо. В том смысле, что провоцируемые господа изволили реагировать агрессивно. Именно такой реакции подспудно ожидал Илья, так как только такой вариант развития событий мог бы развязать ему руки и снять моральные ограничения, что полностью устраивало и соответствовало дальнейшим планам.