Impossible (СИ)

Спок считал, что достаточно знает стандарт, чтобы ориентироваться в любой ситуации, даже в той, где общение происходит идиоматически. Однако здесь идиома несколько выбивалась из общей ситуации - к чему это было сказано?

В тот день Спок долго перекладывал в своей квартире вещи с места на место, чтобы обрести внутренний порядок. Медитативный цикл помогал отвлечься, но не приблизил его к разгадке. В конце концов, где-то между баночками с благовониями и шкафом Спок убедил сам себя, что конкретно этот молодой человек вряд ли явился к нему на занятия с целью получения знаний. Вероятно, его целью служит кадет Петровская или кто-то другой.

Успокоившись на этом, Спок позволил себе уснуть.

Однако, несмотря на предположение о том, что вскоре кадет снова даст о себе знать тем или иным возмутительным образом, Спок явно недооценил этого человека.

Он часто наблюдал за кадетом на занятиях: обширная база знаний, проявляемая в самых неожиданных ситуациях, не могла быть случайностью, но развязное подчеркнуто неофициальное поведение опровергало любую мысль о сознательности и усердии, которое необходимо было для достижения требуемого уровня знания языка. И все же факт оставался фактом - кадет делал успехи куда более обширные, чем Спок ему мысленно отписал (при максимально оптимистичном прогнозе). Контраст сбивал с толку, вызывая… да, раздражение.

Но Спок не был бы вулканцем, если бы не подошел к проблеме с истинно вулканской позиции. Исследованию могут и должны подвергаться даже самые неприятные феномены (не то чтобы вулканцы особенно уделяли внимания приятности предмета исследования), что ж, пусть поведение кадета выглядит неприемлемым (Спок отправил об этом соответствующий доклад), но его способности определенно стоят внимания и развития.

Каково же было его удивление, когда кадет Кирк, совершив ряд неясных телодвижений в адрес кадета Ухуры, попросил его фактически о научном руководстве. Это было… неожиданно.

Спока редко просили о научном руководстве, разве что особенно упорные и усердные личности, которых другие преподаватели почему-то называли «фанатиками от науки». Спока такое отношение задевало: он порывался привести от трех до пяти различных определений понятия «фанатизм» и убедительно доказать, что студенты не имеют к ним отношения, но всякий раз его останавливало то, что профессора, позволявшие себе столь легкомысленные реплики, были значительно старше и опытнее него. Он предпочел списать это на земной образ мыслей, склонный преувеличивать.

С другой стороны, кадетам, взявшим его руководство, приходилось нелегко: Спок тщательно проверял формулировки, скрупулезно предписывал большие объемы литературы и нивелировал любые попытки кадетов мыслить поверхностно. Большинство знало это и старалось найти другого руководителя. Споку было все равно.

Он не собирался дать Кирку шанса с легкостью освоить материал и написать статью. Это было не только прекрасным поводом проверить глубину его знаний, истинные масштабы его усердия и образа мыслей, но и, если таковые будут меньше ожидаемых, преподать урок. Смутно Спок чувствовал, что этот пункт особенно важен для него: каждый должен действовать сообразно своим способностям, не следует демонстрировать всем свою персону без должного повода.

Где-то между отосланным в деканат докладом о «выходящем за рамки» поведении кадета Дж.Т. Кирка и заявкой на научное руководство в связи с написание статьи все с тем же Дж.Т. Кирком, его вызвал к себе в кабинет никто иной как капитан Кристофер Пайк, на чьем корабле он проходил практику и куда подал заявку на должность старшего помощника.

Пайк был одним из тех землян, поведение которых вызывало у Спока правильные эмоции, то есть никаких. Оно не выходило за рамки служебных обязанностей или соответствующего задания, и все, что позволял себе капитан во время внештатных ситуаций - это некоторое количество в высшей степени экспрессивных оскорбительных слов, направленных в никуда. Собственно, Спок за многими людьми замечал эту странность, но именно Пайк объяснил, что так они справляются с избытком эмоции, приведя довольно занятное сравнение с переполненной кипящей водой кастрюлей. Спок даже повторил его в домашних условиях и остался доволен результатом.

- Проходи, Спок, присаживайся. Хочешь чего-нибудь? Ах, да, нецелесообразно, - спохватился он, и вулканец кивнул, признавая правоту его предположения.

- Я готов выслушать вас, - напомнил он, глядя на задумчиво молчащего Кристофера.

Заминка озадачивала Спока, поскольку никогда ранее капитан так себя не вел. Не вздыхал, не оглядывался по сторонам, словно пытаясь найти в комнате слова или подсказки, не качал головой с виноватым видом.

- Тема представляется вам сложной? - догадался Спок, уж слишком явными были эти мимические знаки.

- Именно, - горестно кивнул Пайк. - Знаешь, я уже привык говорить об этом с другими преподавателями. Но с тобой…

- О чем же вы хотите поговорить?

- О Джиме Кирке, конечно, удивительно, что ты сам не догадался. Я получил твою жалобу на его поведение.