Импровиз. Магия менестреля

[5] Фидула — народный (трёх- или четырёхструнный) музыкальный инструмент, имеющий деревянный выдолбленный кузов, как правило овальной или грушевидной формы, а также плоскую деку с резонаторными отверстиями.

Глава 8, ч. 1

Рота Стальных Котов под командованием славного капитана Жерона альт Деррена из Дома Черного Медведя миновала Эрьельский перевал в горах Монжера ближе к полдню. Быки, запряжённые в телеги с амуницией, провиантом и порохом, кряхтели и отказывались преодолевать последние полторы лиги. Людям пришлось упираться наравне с ними, облепляя повозки, как муравьи дохлого жука. Окованные железом колёса грохотали на камнях и грозили отвалиться. Всадники спешились и вели коней в поводу, по возможности облегчая работу животным.

В весеннем небе ослепительно сияло солнце. И ни единого облачка.

Лейтенант Сергио альт Табаска смахнул с бровей пот и поправил перевязь.

— Ещё чуть-чуть! Поднажмём, парни! — прикрикнул он на «младших сыновей», командовать которыми на марше выпало ему. — Осталось немного!

Ближайшие к нему дворяне, отчаянно сражавшиеся с телегой, в которой возвышались бочки с водой, запасённой на предыдущем привале, захохотали. И тут же груз качнулся, хрустнуло ярмо, надетое на шею правого быка.

— Держи! — отчаянно выкрикнул пран Дрога альт Рисс, уроженец Трагеры, стрелявший из аркебузы с непревзойдённой меткостью. И первым подставил спину под тележный борт.

— Кто бочки увязывал? — сверкнул белозубой улыбкой Анзьело альт Кабани, пришедший в Роту из самой южной вирулийской фрегезии, пристраиваясь с ним рядом. — Узнаю — задницу надеру!

К ним на подмогу кинулся ещё добрый десяток молодых, решительных и сильных вояк. Отрядом «младших сыновей» кондотьер гордился. И по праву. Ни один из командиров Рот не догадался дать свободу юным и не очень пранам, которые приходили к ним. Далеко не все дворяне горят желанием ходить строем с пиками или аркебузами на плечах, а в конницу много ли наберёшь? Конница в современных войнах не главная сила на поле боя, хотя преследовать бегущего противника лучше, чем рейтары, пока никто не научился. Но Жерон альт Деррен заимел сотню бойцов, умевших всё. Ну, или почти всё. Фехтовали на шпагах, абордажных тесках и кавалерийских палашах. Стреляли из арбалетов и луков. Умели прорыть ров под крепостную стену и заложить пороховой заряд. Могли бесшумно пробраться в тыл врага и уничтожить пушки. Держались в седле не хуже райхемских дикарей-кочевников. Тот же пран альт Кабани, не встретивший ещё восемнадцатую весну, на полном скаку поднимал с земли платок и всаживал арбалетный болт в перстень с двадцати шагов, не покидая седла. Они отличались отвагой и хитроумностью, не выполняли приказы «в лоб», а всегда придумывали способ, как сделать это с наименьшими потерями и, желательно, побыстрее, чтобы оставалось время на красоток и вино.

Попасть в «младшие сыновья» стало престижным в Кевинале и Вирулии ещё лет десять назад. Уроженцев Трагеры и Аркайла туда отбирали с великим тщанием и лишь в том случае, если претендент отличался каким-либо умением, выгодно отличавшим его от других. Лоддеров и унсальцев не брали вовсе. Первых пран Жерон просто не любил, считая беспросветными святошами и скучными ханжами, а от вторых отказывались из-за медлительности и тугодумства. Из «младших сыновей» не уходили. Точнее, уходили лишь по очень веской причине — например, лейтенантами в другие Роты. Даже у прана Жерона двое из трёх лейтенантов начинали путь в младших сыновьях. Пьетро альт Макос из Дома Зеленого Пса и Сергио альт Табаска из Дома Чёрной Мыши, так те вообще настолько понравились капитану, что остались среди «стальных котов», заключив договоры на немалое жалование и вдобавок — доля с добычи, если таковая предвидится.

Сейчас Пьетро командовал арьергардом, а Сергио поручили вести центр — ударную силу. Голову колонны вёли лейтенант Марцель альт Родер из Дома Бронзового Сокола и юный знаменщик Толбо альт Кузанн из младшей ветви Дома Рубинового Журавля, о котором злые языки врали, будто он — бастард суперинтенданта Кевинала прана Бьянче альт Форреско, самого богатого в державе человека после великого герцога Валлио, семнадцатого по счёту главы Дома Белого Орла с таким именем. Та кили нет, но мальчишка зарекомендовал себя с самой лучшей стороны, снискав уважение и солдат, и командиров. На него можно было положиться и на марше, и на биваке. Марцель ежевечернее упражнялся с юным Толбо на шпагах и отмечал значительные успехи молодого человека. А на отдыхе альт Кузанн всегда источал бодрость и задор, неизменно радуя старших товарищей то весёлой историей, то стихотворением одного из кевинальских поэтов, расплодившихся в последнее время в великом множестве.