Импровизаторы. Саквояж мадам Ренар

– Так душно! – сказала она как бы себе самой. – Куда они только смотрят! Надо будет принять от головы.

Затем помассировала виски, расправила юбки и профланировала мимо них по красному ковру качающегося вагона. Компаньоны прижались к стене спиной и на цыпочках последовали за ней. Дама знай себе шла и вдруг остановилась перед закрытой дверью. Поворачивая ключ, она напевала себе под нос веселую ариетку на немецком. Голос ее был слегка глуховат, но звучал довольно приятно. Она сделала приглашающий жест – и искатели приключений прошмыгнули внутрь.

Это был салон-гостиная. С дубовым столом, на котором стояла ваза с розами, с мягкими креслами и диваном, с большим зеркалом в дубовой раме и с полками, на которых размещалась посуда, а также (и это в наших обстоятельствах стоит отметить особо) с дверью. До сих пор обоим джентльменам приходилось ездить только на обычных пульманах, где пассажирские места отделялись от чужих глаз лишь занавесками, а о закрытых салонах не было и помину. Маллоу-старший рассказывал, что раньше «пульманы» возили пассажиров в закрытых купе, но произошло такое количество убийств, ограблений и прочих преступлений, что сочли за лучшее заменить двери на занавески. По счастью, вагон был не пульмановский, а вагнеровский. Компания Вагнера не испытывала пристрастия к открытым купе и потому считала вполне разумным предоставлять пассажирам места в закрытых отделениях.

2015 год Национальный парк Гарпхюттан, Швеция

– Вот что, господа, мне нужно заправиться, – сообщила женщина, подобравшая их на шоссе. – Постарайтесь обойтись без подробностей. На заправках бесплатный вай-фай, вы сможете связаться с семьей.

– Мы не сможем связаться с семьей, – мрачно заметил Федор.

– Не говорите чепухи. Конечно сможете. Кстати, почему не сделать это прямо сейчас?

Женщина потянулась было за смартфоном, торчавшим на подставке, но тот заговорил по-французски (через двести метров поверните налево, мысленно перевел Лев), и она задумалась.

– Пожалуй, позже. – Машина поехала медленнее. – Полчаса вряд ли что-то изменят в вашей ситуации. Ну так что, господа, потеряли багаж? Ничего, бывает. Отвезти вас в бюро находок я, к сожалению, не смогу, но двести евро меня не разорят. Этого хватит?

– Спасибо, не надо, – сказал Федор таким светским тоном, что женщина обернулась.

– Чувство собственного достоинства – это великолепно, но в данном случае не стоит слишком усердствовать. Вы оказались в отчаянном положении. Попытки обойтись без помощи сделают его еще более отчаянным, так что при случае просто поможете кому-нибудь, кто будет в этом нуждаться. Можете при этом вспомнить обо мне. Если захотите. – Она улыбнулась.

Лев услышал, как Федор заскрежетал зубами. Он обернулся и сделал ему страшное лицо.

Пробка казалась безнадежной.

– Подайте мне саквояж. – Женщина скорее велела, чем просила.

Лев дотянулся до саквояжа, достал, передал ей. Когда женщина его раскрыла, в ее руках оказался продолговатый предмет, похожий на футляр электробритвы, но только больше. Через минуту по салону плыл запах кофе.

– Как вам?

– Отличный. – Федор долго подбирал слова. – Кофе у вас… отличный.

– Естественно. Люди почти ничего не понимают в кофе. Особенно на автомобильных заправках. Никогда его там не покупаю.

Федор попытался переварить эту мысль.

– А почему люди ничего не понимают в кофе?

– Как правило, большинство из них ничего не чувствуют. Или приучают себя ничего не чувствовать. Так проще. Разве вам это неизвестно?

– Разве вам это неизвестно?

Миссис Фокс отпила горячего напитка. Джейк невольно вспомнил миссис Маллоу: та так же изящно подносила чашку к губам. До чего же изменилась его жизнь за последние дни! Не прошло и недели, как он уехал из родительского дома, а она перевернулась уже дважды: сперва элегантно нищающий дом Маллоу, затем – самое настоящее бродяжничество, и вот теперь – этот комфортабельный салон, так неожиданно ставший их пристанищем. И эта странная дама, от которой так и пахло большими деньгами и… большими приключениями! А еще Джейк никогда не ездил в закрытом салоне. И никогда не носил такой дорогой, отлично сидящей одежды. И не держал свои вещи в таких красивых, телячьей кожи чемоданах. Но самое главное – у него не было этих уверенно-небрежных манер. «Когда-нибудь у меня все это будет, – решил про себя искатель приключений. – Когда-нибудь у меня будет достаточно средств, чтобы позволить себе ездить в закрытом салоне, покупать всякие штуки и этак между прочим беседовать с кем угодно о чем угодно…»

Джейк вдруг увидел себя рядом с миссис Фокс. Другим, старше, у него был ее саквояж. Он видел это так ясно, что била дрожь, горели щеки, а сердце колотилось как бешеное.

Дама, чинно (пожалуй, даже слишком чинно) пившая свой кофе, с улыбкой подняла глаза.

– О чем вы так задумались, милый мальчик?

Джейк, которого одолевали мысли самые противоречивые, оглянулся на компаньона. Дюк Маллоу, убаюканный запахом кофе, мягкостью дивана и мерным покачиванием поезда, спал на саквояже, уткнув голову в локти.