Импульсивный роман

Сразу же представилось: развод, новая жена зятя — красавица, дети там, удачные (Витюша, конечно, у них очень удачный, но пусть бы был хоть немножко поглупее, что ли…) и красивые, алименты, которые они будут получать и коротать жизнь вдвоем (Витюша подрастет и уйдет, конечно…), одна — старость, другая — средние годы. Стала присматриваться и поняла, что не глуп зять, хоть и не умен. Не глуп и делает все как надо, и ведь даже увидел, что она поняла. И показалось Антонине Алексеевне, сделал успокоительно рукой, ничего, мол, тещенька, все в ажуре, — любимое его выражение. Так они и жили спокойно, и каждый старался, чтобы и себе и другому было не очень хлопотно и не так уж плохо и, может быть, даже удобно. Квартира у них была три комнаты в большом доме. Все комнаты раздельные. Эвакуацию они провели в городе Уфе и жили там ничего, неплохо, потому что отец Инны, муж Антонины Алексеевны, был с броней, работал на оборонном заводе, но в конце войны вдруг поссорился с новым директором и стал проситься с брони на фронт. Но тут война кончилась, и Трофим Михайлович, совсем перессорившись с директором, ушел в ремконтору. Но надо было решать, что делать, потому что Трофим стал нервным и бешеным в этой ремконторе. Антонина Алексеевна не спала ночами и не знала, что бы такое придумать, чтобы спасти мужа, потому что видела, как он погибает, а без него, с дочкой-подростком на руках, и она не выживет, без специальности, без родных. Ну и, конечно, привыкла к нему, любила. И как-то на мужнин срыв сказала вдруг: давай поедем в наш город. Муж расшумелся еще больше: что это за город, да это не город, а большая деревня и пусть лучше она не лезет к нему в душу. Но Антонина Алексеевна была практичной и уже все про городок узнала, свой давний, что там и как и что намечается. И они все-таки переехали туда, и квартиру справили, и работать стал муж, правда не совсем по своей специальности, но зарплата хорошая, и люди его уважали, работник он был всегда трудовой. Умер он не болея, уже на пенсии был. Во дворе, от сердца. А могилка его далеко от мамочкиной, так уж получилось, заводские место устроили. И теперь Антонина Алексеевна ходила к ним розно — не успевала сразу к двоим, уставала. Но чудилось ей, что мамочкина могилка не только ее, война здесь прошла, оккупация, — наверное, и чужих хоронили, но пусть уж, чего считаться. Мамочка умерла давно, только Антонина Алексеевна замуж вышла и с мужем уехала проживать по месту его работы. Тут-то мамочка и умерла. Денег у них с мужем было негусто тогда, и Томаса собралась ехать на похороны, обобрав весь их прожиточный минимум, у соседей в долг взяла, а все равно не хватало. Тут Трофим сказал, что будет лучше, если она пошлет эти деньги кому-нибудь из знакомых, а сама не едет. Из знакомых в городке оставалась еще Фира и наезжала тетя Аннета. Но высылать тете Аннете деньги и просить ее о чем-либо было невозможно, она бы ничего не сделала, а вот Фире — сделает. И Томаса написала Фире и попросила ее помочь как нужно. Скоро получила ответ, в котором было обстоятельно рассказано, как все достойно прошло и как учреждение, где последнее время работала Зинаида Андреевна канцелярской техничкой, похоронило ее и выделило венок и на могилке поставили бордовый столбик с фамилией и именем, потому что теперь кресты не ставят, а досточку металлическую сделают за ее, Фирин, счет, так как Фира не бедная, а за большим человеком замужем. Деньги Антонины Алексеевны Фира обратно прислала, будто не Антонины Алексеевны мать умерла, а ее, Фирина. Трофим посмеялся, а сама она поплакала, хотя и понимала, что Фира поступила как нельзя более благородно.