Иная Богемия

После короткого объяснения все согласились, что в документах переселенцев из Богемии должна храниться тайна или хотя бы намек на нее, если только Элеонора действительно ею владела. Решено было подождать информации и встретиться в тройском особняке для чтения. Кинских планировала показаться в университете и решить возникшие ввиду ее долгого отсутствия вопросы. Уже собираясь уходить, она увидела, как Карл подался вперед, рассматривая что-то за оградой кладбища, видневшейся из окна. Мельтешение за забором заметили и остальные.

– Я схожу.

Вильгельм поднялся, за ним Карл, а Фауст остался сидеть, сверля взглядом Кинских.

– Вы не сказали, где находится община влколаков.

– Не сказала, – согласилась Энн, копируя холодную улыбку Дэниэля.

– Не доверяете нам?

– Вопрос выживания влколаков как вида. Я не вправе у них это отнимать.

– Сколько приедет?

– Точное количество не скажу, возможно, около тридцати.

Дэниэль восхищенно цокнул языком и удовлетворенно кивнул.

– Помните, Анета: люди не должны знать о мире энсиа, не должны видеть бойни, волков, кровососов.

– Я понимаю это, как и стая Маркуса Шварца.

Закончив дела в университете и написав заявление на академический отпуск, Энн освободила себя от необходимости притворяться и делать вид, что все в порядке. В резиденцию Ордена она не поехала, получив сообщение от Дэниэля:

«Планы изменились. Встречаемся за час до заката в абсентерии возле Староместской площади. Одевайтесь удобно».

Что-то неясное маячило в мыслях Энн, что-то казалось странным в истории с упырями и оружием против них, но у нее никак не получалось нащупать ту самую нить, которая помогла бы распутать этот моток тайн.

Припарковавшись в нескольких кварталах от места встречи, она мельком взглянула на свое отражение: волосы собраны в аккуратный пучок, на лице минимум косметики, лишь глаза подчеркнуты стрелками. Из одежды Энн выбрала бежевую рубашку и укороченные темные брюки. Перед закатом исторический центр заполняли прохожие, то тут, то там фотографирующиеся на фоне зданий.

Обогнув дом, она вышла на закрытую от посторонних глаз площадку. «Абсентерия», куда позвал ее Фауст, очень долго стояла закрытой, пока кто-то не выкупил помещение и не обновил старое место. Толкнув двери, Энн попала в зал с барной стойкой и столиками вдоль стен. Разнообразие и изобилие всевозможных бутылок на стене за стойкой приковывало внимание. Возле стойки вилась лестница на второй этаж, но вход туда был запрещен, о чем говорила табличка рядом. В баре пахло жженым деревом, костром и луговыми травами.

Не увидев в зале ни бармена, ни гостей, она решила подняться по лестнице. Второй этаж отличался от первого. Роспись на стенах изображала разные перекрестки дорог, и выглядело это весьма стильно. Дорогая мебель из красного дерева и дубовый паркет никак не вязались с обычным баром, стоящим на пересечении улиц.

За ближайшим большим столом уже сидели Карл, Вильгельм и Фауст.

– Анета. – Встал с плетеного дивана Карл.

– Добрый вечер, – ответила она, избегая смотреть ему в глаза, поэтому обратила внимание на расписанный потолок, читая слова на латыни: «Тот, кто выпьет в баре, отдает один день своей жизни демону Роули».

Она отступила на шаг, прижимая руки к горлу.

– Абсентерия, – слова толкались в глотке, но из-за подступающей паники она их еле цедила. – Кому она принадлежит?

Фауст, нахмурившись, рассматривал ее, Вильгельм недоуменно поднял брови, а Карл ответил:

– Роули. Демону Роули.

Энн на трясущихся ногах дошла до кресла и опустилась в него, а затем стиснула подлокотники. За спиной послышались легкие шаги, и кожа на руках у Кинских покрылась мурашками от страха. Она зажмурилась, боясь встретиться взглядом с тем, кто убил Эда в замке Гоуска. А мужчина остановился, Энн слышала это по звуку шагов, замерших возле ее кресла.

– Ну надо же! И волчонок здесь.

Его голос она не забыла. Энн подняла голову и посмотрела в раскосые глаза с кошачьими зрачками, которые принадлежали Роули.

Мужчина был в бордовом костюме-тройке. На шее за ухом темнела татуировка. На пальцах – кольца с черными камнями, которые Энн заметила, когда он поставил на стол бутылку с зеленым напитком и поднос со стаканами.

– Вы! – Она инстинктивно трансформировала горло, издавая волчий рык, который, к слову, не произвел на демона никакого впечатления. Он лукаво сощурился и наклонился к Энн, окутывая ароматом древесного парфюма.

– Как поживает ваш несчастный друг, который осмелился посягнуть на мое?

Энн тяжело задышала, пытаясь не утратить контроль, хотя перед глазами уже упала красная пелена. Она так и сжимала ручки кресла, впиваясь в обивку когтями.

Роули поджал губы и помахал перед ней указательным пальцем.

– Мой бар, мои правила. Здесь, – он обвел рукой пространство помещения, – нейтральная территория. Драки запрещены, если я не разрешу обратного.