Иная Богемия

Мужчина был в ярости. Если бы Энн тогда это знала, то ни в коем случае не просила бы, а лучше потянула время, чтобы он успокоился. Он невесело ухмыльнулся, и это движение вызвало у Энн плохое предчувствие.

– Что ж. Ты сама попросила. Я его освобожу.

Он провернул вытянутый в сторону парня кулак, и голова Эдгара с противным хрустом резко мотнулась в сторону.

– Нет! – в ужасе вскрикнула Кинских, бросившись на незнакомца.

Мужчина опустил руку, и напарник рухнул на каменный пол часовни.

От ужаса до неконтролируемой ярости прошло несколько секунд. Страх и гнев подстегнули ее скрытую сущность. В этот раз Энн превратилась слишком быстро: словно перетекла из одной физической формы в другую. Огромным зверем она кинулась на незнакомца.

– Влколак? – искренне удивился мужчина, когда она ударом когтистых лап разодрала ему грудь, отбросив на несколько метров.

В воздухе разлился металлический аромат. Каменный пол украсили капли черной шипящей крови. Часовню заполнили запахи древесного дыма и серы. Энн принюхалась и громко зарычала, подбираясь к углу, куда упал незнакомец. Прыжок на мужчину – и тонкие пальцы сжались на ее горле, грозя вырвать. Она махала лапами, раздирая его одежду вместе с телом, пока мужчина не перехватил левую. Хрустнула кость, Кинских перестала пытаться убить противника. Невидимая сила подняла волчье тело и откинула в сторону. Послышался протяжный скулеж. Энн поняла, что это она воет от боли. Незнакомец держал ее, как до этого Эдгара – всего лишь вытянув вперед руку. Она не могла подняться, щерила пасть и рычала, с силой ударяя хвостом. Казалось, даже внутренности прилипли к полу.

Эдгар. Она хотела проверить, как он. Где-то на задворках сознания мелькала мысль, что напарник мертв, но она отбрасывала ее, словно теннисный мяч.

Мужчина опустил голову и поморщился, увидев раны. Он приблизился к Энн. Костюм-тройка, сшитый под старину, некогда сидел на мужской фигуре как влитой; на темно-зеленой твидовой ткани вились листья растений. Его нечеловеческие глаза заставляли смотреть и не отворачиваться, а хищное лицо с острыми скулами выражало злость, смешанную с интересом. Он присел на корточки, с любопытством рассматривая Энн. Незнакомец хотел что-то сказать, но промолчал, лишь продемонстрировал треугольные клыки и, выпрямившись, вернулся к Эдгару. Нагнулся над ним и расцарапал кожу парня когтем, а потом слизнул с пальца кровь, прикрывая желтые глаза.

– Забирай тело друга и уходи не оглядываясь. Еще раз увижу – убью столько раз, сколько нужно будет для окончательной смерти.

Его тихий голос пробрался под шерсть и ударил разрядом по нервам, заставляя Энн еще яростней пытаться выбраться из-под действия силы. В какой-то момент она смогла двигаться свободно и с трудом поднялась на три лапы, подогнув под себя сломанную. Мужчина исчез прямо на глазах, растаял черной дымкой, да и та растворилась в часовне.

Энн двинулась к напарнику. Его тело лежало в неестественной позе после падения: руки и ноги согнуты, словно паучьи лапы. Открытые глаза невидяще смотрели вверх. Она ткнулась носом ему в шею, прислушиваясь. Пульса не было, сердце не билось. Из ее пасти вырвался протяжный горестный вой, который отбился от стен и многократно продлился эхом пустого замка. Едва Энн перевела дыхание, как тут же завыла сигнализация.

Кинских не знала, как пожелать обратиться в человека. Существовало ли какое-то слово, переключающее мозг, или особый ритуал?

«Плевать!»

Она решила во что бы то ни стало вытащить тело Эдгара. Подлезла под него и смогла мордой приподнять туловище. Немного выпрямилась, и Эдгар перекатился на спину.

Во внутреннем дворе замка послышался топот и голоса. Верещавшая сигнализация затихла, и до слуха Энн донесся звук полицейской сирены.

Хромая на трех лапах, она высунула морду из часовни. Люди в форме осматривали первый этаж замка. Другого выхода не было: или бежать через главный вход, или через черный, но до него тоже нужно преодолеть весь внутренний двор. В больной лапе, которую она поджимала под себя, хрустнуло, и кость встала на место, словно и не была сломана. Кинских осторожно опустила ее и перенесла часть веса. Быстрая регенерация влколаков оказалась правдой.

– Проверьте часовню, а я обойду залы! – громким шепотом приказал один из полицейских.

Двое стражей правопорядка, отбивая каблуки форменных ботинок о каменный пол, поспешили выполнить приказ. Шаги приближались, отдаваясь бешеным стуком сердца. Энн тряхнула башкой и выскочила из арки часовни, умудряясь как-то нести на спине тело Эдгара, которое норовило вот-вот соскользнуть.

Шок, испуг, удивление – все смешалось на лицах полицейских. Кинских обогнула их, устремляясь к черному ходу.

– Боже спаси!

– Что это?

Они замешкались всего на мгновение, но этого хватило, чтобы у Энн появилась возможность улизнуть без столкновения. Так она думала, пока не услышала сзади щелчок снимаемого с предохранителя пистолета, а затем выстрел.

Спину обожгло огнем.

Второй выстрел попал в Эда и не задел ее.