Иная Богемия

– Анета, вам бы не следовало видеть того, что будут делать с пойманным упырем.

– Я уже здесь, Карл, и уходить не собираюсь.

Если он и был раздосадован ее ответом, то никак не показал этого. Но порой полное отсутствие эмоций и есть ответ.

Карл

Он чувствовал запах кожи девушки, идущей рядом. Когда она не находилась в обличье влколака, то пахла восхитительно: цитрусовые и цветочные ноты парфюма смешивались с медовым, солнечным ароматом ее кожи и волос. Карл невольно все чаще останавливал свой взгляд на Анете, не понимая до конца – почему. В ней было все, что ему не нравилось в женщинах: упрямство, непокорность и слишком острый ум. Она вызывала беспокойство, ранее ему не свойственное.

Лишь однажды в своей прошлой жизни он видел девушку, которая вольно выражала свои взгляды и блистала умом куда более проворным, чем тогда его собственный. Она носила очки и была женой профессора в университете Болоньи, где Карл изучал право. Мелания писала мужу философские трактаты, которые он публиковал под своим именем. Она вызвала такое изумление, что Карл, кажется, и до сих пор помнил ее насмешливый взгляд, когда при первой встрече он спросил, зачем она носит очки, как ученые мужи.

Дэниэль тем временем свернул к лестнице в полуподвальное помещение, за ним шли Вильгельм, Ян и Анета, замыкал процессию Карл. Кто-то из идущих впереди остановился, Карл, задумавшись, продолжил путь и практически врезался в Кинских. Его руки сами собой обвили девичью талию. Стройное тело в униформе ордена обожгло бывшего короля похлеще святой воды, отчего он резко отступил, отпуская Анету. Графиня повернула голову ровно настолько, насколько требовалось, чтобы он увидел ее сердито поджатые губы, и понял, что должен держаться как можно дальше. Весь короткий дальнейший путь Карл соблюдал максимальную дистанцию между ними, но оберегал ее хрупкую фигуру взглядом.

Возле металлической решетки стояли несколько служителей Ордена, которых Фауст отпустил кивком. Карл же смотрел на пленного упыря, а тот в ответ оскалил длинные клыки и зашипел. Мужчина был так же высок, как и Вильгельм, и также высокомерно заносчив.

– Вы его знаете? – спросил Фауст, повернувшись к Карлу.

– Да. Фридрих Баварский, сын одного из немецких князей и младший брат Вильгельма.

Взоры всех присутствующих переместились на Вильгельма, а тот, не мигая, смотрел на брата. С лица мистера Рота исчезли все эмоции, словно листья с дерева в ненастную погоду, содранные резко и насильно.

Младший брат Вильгельма еще в те времена был лучшим упырским искателем. Тем любопытнее стало Карлу узнать причину его появления в первых рядах нападения на Прагу. Фридрих тем временем прижался к металлическим прутьям. Его глаза окрасились в кроваво-красный.

– Ну, здравствуй, брат, – у Фридриха был низкий рычащий голос. – Вижу, ты не наигрался с королем. Где же ты прятался от нас все это время?

– «Додж»? – невозмутимо спросил Рот.

– Ага, – подтвердил Фридрих.

– Что ж, Фридрих, раз вы заговорили, может, вы поможете нам, ответив на пару вопросов? – Дэниэль выступил вперед и склонил голову набок, ожидая ответа.

– Смотря о чем вы спросите, – хищно улыбнулся брат Вильгельма и вперил взгляд в Анету. – А эта малышка мне в качестве закуски? Комплимент от хозяина?

Карл хотел закрыть ее от его глаз, но Анета снова удивила – сделала шаг вперед и протянула руку, продемонстрировав фамильное кольцо. Рубиновые глаза Фридриха мазнули по украшению, узнали и уже внимательней вгляделись в лицо графини. Она все правильно рассчитала – князь, естественно, знал европейские рода, а Кинских были известны далеко за пределами Богемии.

– Графиня Кинских, мое почтение. – Он склонил голову, признавая ее высокое положение. – Что вы забыли с этими предателями?

Карл понял, что она сделает, но не успел ее остановить. Фигура Анеты подернулась серой дымкой и изменилась, но лишь частично: на человеческом лице красовалась длинная волчья пасть, руки превратились в лапы с острыми когтями. Она придвинулась к клетке и зарычала, демонстрируя два ряда жемчужно-белых клыков.

– А она хороша, – одобрительно прошептал Вильгельм.

Фридрих шарахнулся от прутьев. На его шее выступили жилы, плечи сузились, по лицу прошла дрожь. Он заметался по клетке, более не смотря на Анету.

– Не может быть! Не может! – Наглость и бесстрашие смыл всего лишь намек на влколака.

Карл невольно улыбнулся, но улыбка померкла, когда он понял, что Фридриха в любом случае нельзя выпускать отсюда живым. Пусть вейтус не знают о помощи Кинских до поры до времени, иначе на нее откроют охоту.

– Брат мой, а теперь расскажи нам все, что знаешь о планах вейтус.

– Кому рассказать? Тебе? Предателю рода? Изгнаннику, который нарушил наше главное правило? – Он презрительно скривился и оперся спиной о дальнюю стену клетки.

Ян задумчиво рассматривал собственные ногти на руках. Вильгельм подошел к железным прутьям:

– После мучительных пыток – а они точно состоятся – так вот, после них мы запустим обращенную графиню в твою клетку.

Фридрих вздрогнул, но ответил уверенно:

– У вас нет шансов защитить город. Абсолютно. Никаких.