Иная. Песнь Хаоса

– Посмотрим, посмотрим, как уживешься ты среди людей, – после некоторого времени отозвался Генерал Моль с тайным злорадством. – Поживи пока, так и станешь еще более назидательным примером, чем Вхаро. И тогда я тебя убью и разнесу всем рассказ о людях.

– Я уже проливал за них кровь.

– Дело не в тебе, а в ней. Ты уже знаешь, что случилось с Вхаро.

Котя поежилась, вспоминая ужасный рассказ о судьбе разрушенной деревни, где чудовище убило всех жителей. Похоже, в Хаосе эту назидательную быль рассказывали несколько иначе, напоминая, кто превратил одного из жителей в кровожадного монстра. Вновь проклятый главарь разбойников мешал ее счастью, следовал за ней, как тень неупокоенного.

– Вен не Вхаро, и я не жена лиходея. Я никогда не отрекусь от Вена! Никогда, слышите? – вскидывая голову, с достоинством отозвалась Котя.

– Слышать-то слышу, да боюсь, люди услышат вернее меня, – зловещим шепотом отозвался Генерал Моль, криво ухмыльнувшись подобием губ. – Живи пока, Вен, но тебя накажет собственная гордыня.

И с этими словами он стремительно взмыл в небо, скрываясь за облаками. Лишь некоторое время резал слух его искореженный стрекот сломанной песни.

– Ну и что это было? – обескураженно воскликнул Вен Аур, когда неприятные звуки совсем затихли.

До того момента оба не смели даже шелохнуться.

– Похоже, он пытается не столько убить тебя, сколько оградить от ошибок, – задумчиво отозвалась Котя, дотрагиваясь до плеча возлюбленного.

Она тоже хотела оградить его, но, естественно, не мечом и злыми пророчествами. Вхаро оставался Вхаро, возможно, он по-старому грабил кого-то на большой дороге, но так уж сложилась его жизнь. Котя не представляла, что посмеет изменить с кем-то Вен Ауру, для нее никогда не существовали другие молодцы. И она радовалась этому.

– Вен… Так все-таки… – Котя замялась. – Ты чувствуешь как человек или как создание Хаоса?

– Зачем ты снова спрашиваешь?

– Не знаю. Наверное, боюсь слов Генерала Моля.

– Не бойся.

– И все же…

– Я теперь человек! – запротестовал Вен Аур. – Меня привел зов. Но я полюбил.

– Так ты любишь меня? Или просто слышал зов?

Котя корила себя за эти расспросы, но иначе не могла, потому что тени сомнений заползали червями в душу. Она вспоминала Вхаро, вспоминала слова Генерала Моля. Но одновременно все ее существо пело от теплоты взаимного чувства. Возможно, между двумя по-настоящему любящими сердцами всегда пролегает нерушимая связь. И нет различий, в каком они мире рождены, в каком живут. Лишь бы слышали друг друга, понимали без слов.

– Я слышал зов. Но при этом не подходил долгое время. Ты же помнишь зверя среди зарослей, – серьезно ответил Вен Аур, сжимая кулаки. – Я не хотел быть рабом нашей природы. Зов не всё решает. Ты мне даже не нравилась сначала. А сейчас… люблю. – Он привлек Котю к себе, нежно прошептав: – Как человек. Зов только крепче привязывает к тебе, но я ни за что тебя не покину.

В тот миг что-то тревожное и злое прорвалось и ушло из души Коти. Она доверчиво прильнула к возлюбленному, наконец-то обретая подобие покоя. Теперь она вновь верила в лучшее и надеялась на скорую свадьбу.

Теплые руки Вен Аура, его жаркие сладкие поцелуи, его нежность и преданность – все это заставляло забыть о возможных ненастьях судьбы. Они ведь еще не случились. Зачем огорчаться?

Вот вроде и Генерал Моль, словно сварливый отец жениха, неохотно оставил их в покое. Лишь честной счастливой жизнью сумели бы они доказать ему, что не следует убивать всех преступивших запретный Барьер. Если уж рядом уживались два мира, не объединила бы их однажды любовь? Почему нельзя? Возможно, они бы многому научились друг у друга.

С этими светлыми мыслями Котя вернулась в город. Теперь она с нетерпением ждала, когда же достроят избу, уже представляя, как украсит ее полевыми цветами, расстелет вышитые подзоры на лавке, развесит занавеси на окошке и печи, когда они немного разбогатеют. Она хотела вышивать, хотя руки ее за время тяжелой работы совсем огрубели; хотела распоряжаться в своем собственном доме.

Еще она верила, что обязательно подарит Вен Ауру сильных сыновей. После трагической смерти Жели в ней поселился безотчетный страх: впервые она увидела воочию, как тяжко и опасно производить на свет новую жизнь. Жены отчима обычно выгоняли ее прочь из избы, а потом все заканчивалось благополучно для них. Для Жели же случилось иначе. Но теперь и эти опасения отступили. Ничего, ее уберегут духи, ей поможет и Хаос. Постепенно таяло клеймо, которым она сама себя отмечала. Она иная, повенчанная с Хаосом, но разве от этого обязаны случаться неудачи?

Дни сменялись ночами. С деревьев осыпáлись первые листья. Но не вспоминалось похоронное причитание. Котя ждала, когда в каморку терема, где теперь помещались мастерицы и новая прядильня, прибудут сваты.