indd

А теперь посмотрим, как за время летних каникул меняются баллы в тестах по чтению.

Социоэконо-мический класс

После 1-го кл.

После 2-го кл.

После 3-го кл.

После 4-го кл.

Сумма

Низший

-3,67

-1,70

2,74

2,89

0,26

Средний

-3,11

4,18

3,68

2,34

7,09

Высший

15,38

9,22

14,51

13,38

52,49

Видите разницу? Посмотрите на первую колонку, где отмечены результаты летних каникул после первого класса. Дети состоятель­ных родителей приходят в сентябре в школу и сразу же набирают больше 15 баллов. Дети из бедных семей возвращаются после ка­никул, и их баллы падают почти до минус четырех. Они обгоняют детей из состоятельных семей в течение учебного года, но за лето сильно отстают от них.

А сейчас взгляните на последнюю колонку «Сумма», где про­ставлены все летние результаты с первого по пятый класс. Баллы по чтению бедных детей поднялись до 0,26. Другими словами, на про­тяжении всех лет обучения в начальной школе дети из бедных семей ничему tie учились во время каникул. Дети же из богатых семей в об­щей сложности сумели набрать целых 52,49 балла. Единственное их преимущество перед детьми из неимущих слоев — это результаты обучения за пределами школы.

Что же мы здесь видим? Эти результаты с большой долей веро­ятности являются последствиями различных методов воспитания, о которых мы вели речь в главе о Крисе Лангане. Вспомните Алекса Уильямса, девятилетнего мальчика из исследования Аннетт Ларо. Как, по-вашему, проходят его летние каникулы? Его семья принад­лежит к привилегированному классу. Он ходит в музеи, участвует в специальных программах, посещает летний лагерь, где проводятся занятия, а когда ему станет скучно, всегда найдется что почитать. Нет ничего удивительного в том, что за лето Алекс значительно продвигается в чтении и математике.

Совсем иначе дело обстоит с Кэти Бриндл, девочкой, стоящей на другом конце социальной лестницы. У семьи нет денег, чтобы отправить ее в летний лагерь. Мать не может возить ее на факуль­тативные занятия, и домашней библиотеки в доме тоже нет, так что, если Кэти заскучает, читать ей нечего. Остается, наверное, только телевизор. Скорее всего, она замечательно проводит летние кани­кулы — заводит новых друзей, играет на улице, ходит в кино, одним словом, наслаждается беззаботными летними деньками, о которых мечтает каждый ребенок. Только ни одно из этих развлечений не помогает ей научиться лучше читать и считать, и каждый такой беззаботный день все больше и больше отдаляет ее от Алекса. Алекс необязательно умнее Кэти. Просто у него больше возможностей для развития: все три летних месяца он проводит с пользой для своего образования, в то время как девочка смотрит телевизор или бегает по улице.

Познакомившись с работой Карла Александра, невозможно не прийти к выводу о неверном подходе к образованию в Соединен­ных Штатах. Ведутся бесконечные разговоры об уменьшении числа учеников в классах, переработке учебной программы, покупке для каждого ученика блестящего новенького ноутбука и увеличении школьного финансирования. Но все это подразумевает наличие глубинных проблем в работе самих школ. Однако взгляните на вторую таблицу, где отражены результаты деятельности детей с сентября по июнь. Школа выполняет свои задачи. У детей, отстаю­щих в учебе, имеется одна-единственная проблема: они недоста­точно учатся.

Александр произвел нехитрые подсчеты и вычислил, что бы из­менилось, если бы балтиморские дети посещали школу круглый год. Согласно его подсчетам, по окончании начальной школы дети из бедных и богатых семей владели бы математикой и чтением при­мерно на одном уровне.

Неожиданно причины превосходства азиатов в математике про­являются с еще большей очевидностью. В азиатских школах нет та­ких длительных летних каникул. И это объяснимо. Народы, которые верят в то, что успех обеспечен тому, кто 365 дней в году встает до зари, вряд ли позволят своим детям отдыхать три месяца подряд. Продолжительность учебного года составляет в США в среднем 180, а в Южной Корее — 220 дней.

В Японии школьники учатся в совокупности 243 дня. В тест, ко­торый предлагался выпускникам школ по всему миру, был включен вопрос о том, сколько заданий по алгебре, геометрии и исчислению были взяты из тем, ранее изучавшихся в школе. Ответ японских двенадцатиклассников: 92%. Вот она — конкретная польза от учеб­ного года длиной в 243 дня. У вас есть достаточно времени на то, чтобы выучить все, что положено, и меньше времени, чтобы все это забыть. Для сравнения: ответ американских двенадцатиклассников: 54%. В Америке нет проблемы, связанной с отстающими учени­ками. Зато есть проблема летних каникул — именно эту проблему и вознамерились решить в школах KIPP. Поэтому там применили к американским бедным кварталам уроки, полученные на рисовых полях.