Индиго

– Когда нам было по двенадцать. Может, тринадцать. Не знаю. Я лишь помню, что желал твое сердце до того, как захотел член. Это был январский вечер. Я заметил, как ты ходил по дороге, закинув Таню за спину, и кричал в закрытые окна: «Кто знает, как настроить гитару?» Тогда я подумал… этот сукин сын однажды заполнит всю комнату статуэтками «Грэмми». Ты был похож на неудачника, но так любил то, чем занимался, что я не мог этим не восхищаться. Твой голос только сломался. Появилась дюжина или около того прыщей. Помнишь? – он засмеялся. – Боже, ты был смешон.

– Я все еще смешон, – я ухмыльнулся. Я помнил тот день. Друг папы Дункан наконец согласился настроить Таню и научить меня играть первые аккорды песни «Smoke on the Water». – Просто я не знаю, забавно ли все еще быть смешным теперь.

– Ты точно все еще смешной, – сказал Лукас, хлопая меня по груди. Раньше он этого не делал. Может, всегда хотел, но не знал, как я отреагирую. Эта мысль вгоняла меня в депрессию.

– Пожалуйста, не возвращайся к старому, Алекс, – Лукас снова говорил серьезно. Но было поздно. Пусть я и не накурился этим вечером, я точно знал, что сделаю это. И что буду жалеть. Знал, что это поможет хотя бы частично заглушить боль после произошедшего со Стардаст.

– У меня есть вопрос, – я сменил тему, вытащил сигарету зубами из пачки на кофейном столике и зажег ее. Я все еще обнимал Лукаса за плечи словно младшего брата. – Если бы мы были вместе, я был бы сверху или снизу?

Лукас громко рассмеялся сквозь слезы.

– Я всегда сверху.

– Чушь, – ответил я.

– Видишь? – сказал он. – Ты все еще смешной. – Он прижал указательный палец к моему носу, улыбаясь с несчастным видом.

Я все еще думал об Инди во время всего этого разговора.

Гадал, что подумала бы она, узнав правду о Лукасе.

Глава двадцать девятая

Алекс

Алекс,

Помнишь, как мы впервые переехали в Лос-Анджелес и пообещали себе никогда не меняться? Что останемся теми же парнями из того же дерьмового городка, объединенными ненавистью к футбольному клубу «Манчестер» (пошли они, чувак, пошли они). Ну, наверное, нужно сказать, что мы нарушили это обещание.

Должен признаться – даже когда мы перестали быть друзьями и стали соперниками, ты всегда был впереди. Ты получил лучшую девушку, лучший альбом и более престижный «Грэмми». Ты попал на обложки Rolling Stones и NME[33], в то время как я попал в дерьмовый Billboard. Твоя музыка все еще нравилась хипстерам, даже когда стала мейнстримной, в то время как меня пригласили в Country Music Awards.

И у тебя есть друзья. Все они. Твои.

Я хочу, чтобы ты знал, откуда возникла идея с Индиго Беллами и тем более хочу, чтобы ты понял – я тебе не враг. Никогда им не был. И не буду.

Наверное, я должен объяснить все тебе. Ты думаешь, что я украл у тебя Фэллон, хотя в реальности я лишь хотел спасти вас обоих. Люблю ли я ее? Да. Смогу ли я получить ее всю, как ты, когда добиваешься всего?

Нет.

В ту ночь, когда Фэллон попала в аварию, она возвращалась с моей вечеринки в Калабасасе. Тебе было плохо, и ты остался дома. Она накурилась и собиралась сесть за руль.

Я знал об этом.

И позволил этому произойти.

Я беру всю ответственность на себя.

Там было столько людей, что меня не особо заботило, кто приходил и кто уходил. Но через день после аварии она позвонила мне. Отыскала меня.

Она была в панике и знала, что ты бросишь ее, если она сразу не пойдет в полицию.

С тех пор у нас с Фэллон начались токсичные отношения. Мы сблизились, и я все больше влюблялся в нее, а ее страсть к наркотикам становилась все сильнее.

Мы изменяли тебе, и это всплыло на поверхность. Я не виню тебя за то, что ты выбросил меня из своей жизни. Наверное, нам лучше держаться вдали друг от друга.

Но я всегда знал о родителях Индиго Беллами.

И знал, что однажды это аукнется мне, это правда. Я знал. Я частично несу за это ответственность. Я чудовищный и гадкий человек.

Когда все узнали о Фэллон, Элфи, Лукас и Блэйк заявили, что больше не станут со мной разговаривать. Но они все-таки поговорили со мной. Где-то в то время, когда ты избавился от своей восьмой няньки, я позвонил Дженне Холден. Она организовала встречу с Элфи, Блэйком и Лукасом. Мы все согласились, что ты снова катишься вниз по наклонной. Я был тем тупым идиотом, который следил за Индиго и Крэйгом, испытывая вину и боль за то, что сошло с рук Фэллон. А также из-за их ужасной жизни.

Я сказал, что план идеален, и они согласились.

Я хотел, чтобы ты влюбился и тебе стало лучше.

Я хотел, чтобы ты стал моим соперником по «Грэмми», а не по кошмарам.

Я знал, что твоя жизнь станет лучше, как и жизнь Индиго, а если все пойдет по плану, то и жизнь Крэйга.

Индиго не знала, кто обвел фломастером то объявление о работе, по которому она позвонила. Она думала, что это сделали ее брат или невестка. Хадсон подсунул газету в корзину ее велосипеда, пока она была в магазине.