Индиго

– Вытащи мой член, – приказал я, тон моего голоса стал почти ледяным, как и ее киска. На секунду она застыла, глядя на меня мечтательными глазами. Капельки воды падали с кончиков ее ресниц, волосы прилипли ко лбу.

– В конце этого путешествия тебя ждет оргазм, – усмехнулся я.

Она потянулась и расстегнула молнию, вынимая мой член дрожащими руками. Несколько секунд она смотрела на него, прямо как тогда в туалете в первый день турне.

– Ты необрезанный.

Мне хотелось рассмеяться, но я был слишком возбужден. Ее глаза широко распахнулись. Это важно? Никогда в жизни ни для кого из женщин, с которыми я был, не было никакой разницы. Я же Алекс Уинслоу. Блэйк и Элфи говорили мне, что иногда американские женщины странно реагировали на необрезанные члены. Я взял ее за руку и положил ее на мой член, накрывая ее руку своей, сжимая и ощущая, как капелька спермы падает на мои штаны.

– Проблема?

Она покачала головой.

– Просто… по-другому.

– У тебя же был только один парень? – Идиот.

– Знаю, но все равно.

Мы не будем говорить о преимуществах обрезания. Я подвигал ее рукой вниз и вверх, показывая ей, как доставить мне удовольствие именно тем способом, какой мне нравился.

– Доведи меня до оргазма, и я сделаю то же с тобой.

– Я не кончаю по команде. – Наши взгляды встретились.

Я вошел тремя пальцами в ее жаждущую киску и загнул их, нажимая на ее точку G, в то же время своим мозолистым большим пальцем я дотронулся до ее клитора.

– Новая игра, новые правила: ты кончишь, когда я скажу.

– О-о-о-оххх…

Да. Именно так, со всей гребаной крайней плотью.

Она дрочила мне, пока я орудовал в ней пальцами. Льющаяся между нами вода постоянно напоминала о том, что оставшиеся снаружи члены группы задавались вопросами. Но что еще важнее – мы выйдем полностью мокрые или, хуже того, замотанные в полотенца, предоставив им ответ, который они не захотят слышать. Не то чтобы я струсил. Вообще-то было бы лучше, если бы все – в особенности Вэйтроуз – раз и навсегда поняли, кому она принадлежит.

У Стардаст ужасно получалось. Она недостаточно сдавливала и относилась к моему члену так, как будто бы он вот-вот отвалится. Но я так возбудился от происходящего – и того, где мы всем этим занимаемся, – что кончил бы в любом случае. И когда я почувствовал, что кульминация давит на основание позвоночника, поднимаясь вверх, как по лестнице, я наконец-то избавил ее от страданий и дал ее клитору немного нежности, потирая набухшую горошинку по кругу, запихивая язык ей в рот, как будто я хотел, чтобы она подавилась им.

– Боже! О! Вау! – выкрикивала она. В голосе звучало удивление, и от этого становилось еще жарче, хотя все лавры достались богу.

– Назови мое имя, когда будешь кончать, – прошипел я.

Я не знал, чего ожидать. Может, она назовет меня «Уинслоу», как частенько бывало, словно я не человек, а бренд.

Но когда с ее губ сорвалось имя «Алекс», я кончил на ее голубое платье, со стоном толкнув ее на пол, на спину, чтобы завершить начатое. Я не позволил ей кончить на мои пальцы. Нет. Я засунул колено между ее бедрами и позволил ей кончить в пустоту, в никуда, обездоленную, с легким желанием чего-то большего.

Я наклонился, поцеловал ее в губы, прижав большие пальцы к ее щекам, и смотрел, как она щурится под каплями. Лицо раскраснелось, губы припухли.

Я встал и оставил ее на полу, впервые за несколько лет чувствуя, что это – лучше алкоголя. Лучше припрятанного шампанского.

– Не беспокойся, дорогая. Потому что в следующий раз, когда я коснусь тебя, ты встанешь передо мной на колени.

Инди

В ту минуту, когда я спустилась с высоты, я поняла, как низко пала.

Как только это случилось, все стало гораздо яснее, словно пар стерли с зеркала в ванной. Создавалось ощущение, ноги жалили тысячи шмелей, они казались холодными и горячими одновременно. Я тихонько дрожала.

Мне было совсем не стыдно от того, что я позволила Алексу удовлетворить меня пальцами – пальцами! – в душе, хотя это совсем не характерно для меня. Мы оба одиноки и никому не причиняем вреда. Меня мучило знание, что я позволила сотворить такое в самолете, с людьми за дверью. И теперь они узнают, что произошло.

Я не смогу это пережить. Даже если его друзьям все равно, а так и есть, ведь я не первая девушка, которая пала ниц перед Алексом Уинслоу. Он создан для легенд, как разгневанный бог. Жаль, что он это знал.

Алекс стянул джинсы, протащив их через армейские ботинки, и обернулся сухим, чистым полотенцем.

– Все хорошо? – Он бросил на меня быстрый взгляд, его густые брови соединились в одну.

Я все еще сидела на краю джакузи, расчесывая волосы дрожащими пальцами. Может, я и гордячка, паинька и ханжа. Но жизнь преподала мне ценный урок, и этот урок в том, что иногда люди, к которым ты был привязан, не возвращаются. С родителями у меня не было выбора. Но с Алексом – наоборот, и я сознательно впустила его. В свои мысли, а теперь и в саму себя.

– Конечно. – Я поднялась на ноги, намереваясь отжать одежду досуха. Он повернулся к двери, как всегда, уставший.