Индийская жена исследования, эссе

В те дни у нас не было возможности познакомиться поближе, прежде чем принять решение о свадьбе, но множество общих друзей и знакомых своими рассказами помогли нам составить достаточно полное представление друг о друге. Мы оба дали согласие на брак, и я стала его женой, возлагая на него и его семью большие надежды.

В нашем обществе наибольшей ценностью обладает жизнь, отданная семье, обеспечение внутреннего благополучия и устойчивости которой полностью вменяется в обязанность женщине. Она выходит замуж не только за мужчину, но за всю его семью, в моем случае — за его мать и сестер. И хотя, как считалось, все они придерживались прогрессивных взглядов (мой покойный свекор был широко известен как человек передовой), от молодой невестки они ожидали выполнения практически всей работы по дому и не упускали случая покритиковать ее, в том числе и за внешние данные. Я пребывала в состоянии крайнего напряжения и подавленности. И это, естественно, препятствовало столь необходимому процессу взаимопонимания и сближения между мной и мужем Потребовалось какое-то время, прежде чем мы смогли понять, а потом и глубоко полюбить друг друга.

Мы прожили долгую жизнь в любви и согласии, но это стоило нам известных усилий. Наша совместная жизнь не была полностью идеальной, однако мы всегда оставались близки друг другу. Поводов для разногласий между нами бывало достаточно, но при этом они не наносили ущерба качеству нашего дома. Псевдопрогрессивность мужниной родни не очень-то помогла- в первые годы супружества тепло любви отсутствовало. Но когда сформировалась наша собственная сердцевина семьи, состоящая из нас обоих и наших детей, дело пошло на лад: мы превратились в тесную самостоятельную ячейку, сотканную из отношений родства Наша ячейка, подобно развесистому баньяну, дарующему отрадную тень утомленному путнику, стала предоставлять эмоциональное и интеллектуальное убежище многим окружающим, помогая им противостоять ударам судьбы с новообретенной бодростью. Этот факт всегда был источником глубокого удовлетворения для нас обоих.

И все же мы невероятно устали. В процессе жизни израсходовано столько физической и умственной энергии! У нас не было серьезных финансовых проблем, но быстро растущая дороговизна наложила на нашу жизнь свой отпечаток — от многого пришлось отказаться, о многом забыть. И конечно же, на нас сказались годы. Женщина, однако, должна противостоять всем этим тяготам в интересах сохранения потенциала семьи (иначе откуда общество возьмет свой потенциал?). Мой муж неоднократно приходил мне на помощь.

Я знаю, что жизнь — не ложе, усыпанное лепестками роз, а поле битвы (не Шекспир ли сказал это?).

Рассказ мужа

Во время различных критических ситуаций в моей жизни я сталкивался с целой чередой вопросов. Моя жизнь прошла в поисках ответов на эти вопросы. Так что вопросы и ответы — это и есть собственно жизнь.

Не скажу точно, было мне тогда семь лет или восемь, но я отчетливо помню тот момент, когда я задал первый из этих вопросов. Вселенной могло бы и не быть, но она существует. Значит, она должна существовать? И если должна, то почему? Я долго искал ответ. Я бы успокоился, если бы нашел любой ответ, потому что я, безусловно, не ищу какого-то определенного ответа. Как вы догадались, я все еще не нашел его, во всяком случае пока не нашел.

Я родился в маратхиязычной семье среднего класса в Западной Индии. В практических целях — таких, как, например, перепись населения, — мы именовались брахманами-индусами и именуемся так до сих пор. Мой отец был агностиком, а мать — стихийной индуской. Когда я был ребенком, из всех богов мне больше всего нравился Шива, известный своей необузданностью. Теперь я законченный атеист. Все складывалось в пользу того, что я должен был бы вести здоровый образ жизни, но не получилось, я даже не мог ни стоять, ни ходить, пока мне не исполнилось четыре года. Я успевал в школе, но никогда не играл (разве только с идеями). Я обожал отца, и мне почти что удалось полюбить мать и сестер. В общем, детство мое было не слишком счастливым.

Мне было около двенадцати, когда я стал детально прорабатывать тот, ранний вопрос. Ну хорошо, пусть мир существует во всей своей беспорядочности, но почему я должен быть частью этого? Довольно скоро я нашел ответ: я думаю — значит, я существую. (Декарта обуревали метафизические сомнения, мои же были исключительно личными.)