Индийский хлопок и британский интерес. Овеществленная политика в колониальную эпоху

«От силы один участок был засеян хлопчатником. Однако мы дважды видели по дороге перевозчиков, транспортировавших сырой хлопок в Каталу(?), рынок неподалеку от Каттака. Они получили этот товар в холмистых районах провинции, близ того места, где мы повстречали их. Удивительно, что они загружают повозки сырым хлопком, который, по их собственному утверждению, имеет ценность, только когда очищен от семян и грязи и составляет треть от первоначального веса. Они устанавливали начальную стоимость каждой партии груза в размере 6 рупий, транспортировки – в размере 5 рупий и рассчитывали на выручку в 20 рупий на рынке. Прибыль при продаже очищенного хлопка еще выше… Производство хлопка в Чхаттисгархе не может быть очень обширным, так как большое количество очищенного хлопка ежегодно вывозится из Нагпура. Там он иногда грузится на каноэ и маленькие лодки, которые спускаются к реке Маханади, однако навигация не очень выгодна, поэтому такая практика не распространена… Когда мы подъехали к Кхайрагарху, мы обнаружили хлопковые поля. Они перемежаются с посадками голубиного гороха и клещевины» [Там же: 228].

Генри Томас Колбрук

Спустя три года Колбрук после завершения дипломатической миссии возвращался в Мирзапур[82] другой, короткой дорогой через Джабалпур и Реву. Около Белхари он «встретил повозки, груженные шелком и сахаром для Нагпура; другие, направлявшиеся в сторону Мирзапура, везли хлопок. Это три главных предмета торговли между двумя городами» [Там же: 219]. А в Реве, когда уже начался сезон дождей (во второй половине июня), он видел «множество задержанных на таможне повозок с хлопком, владельцы которых препирались из-за нежелания платить еще одну мзду и теряли время, так и не получив освобождения от обязательств. Хлопок, в отличие от менее громоздкого груза, нельзя укрыть под переносным навесом. Если же он промокнет насквозь и не будет высушен в короткий срок, его невозможно будет продать. Поэтому благоразумные торговцы ищут пристанища на время дождей, хотя расстояние до Мирзапура очень короткое» [Там же: 228].

В составе миссии Колбрука был Дэвид Тернбулл, британский хирург на службе Ост-Индской компании. Б Кон в работе, посвященной европейцам в Бенаресе, упоминает его совсем в ином качестве. К началу XIX в. Тернбулл развернул в Мирзапуре коммерческую деятельность. «Он основал производство лаковых красителей, шеллака и чинца с набивным рисунком. Он построил семь складов для хранения хлопка и подготовки его к транспортировке; вел обширную торговлю семенами индиго. У него были агенты на всех сколько-нибудь важных рынках к северо-западу от Бенареса. Продукцию, которую они доставляли в Мирзапур, он переправлял дальше. Обширные операции Тернбулла привлекли в Мирзапур других европейских и индийских купцов. В результате Мирзапур стал таким же важным коммерческим центром, как и Бенарес, а по торговле хлопком даже превосходил его»[83] [Кон 1987: 451]. К. Бейли в книге о Северной Индии в эпоху британской экспансии назвал главной причиной неожиданного возвышения Мирзапура миниреволюцию, которая произошла в 1784 г. Тогда английский парламент сократил пошлины на импорт чая, что позволило радикально увеличить закупки этого продукта в Китае. Однако единственный товар, который китайцы брали взамен в тот период, был сырой хлопок. После 1784 г. его поставки в Кантон резко увеличились. Последовавший рост цен на хлопок из Сурата, традиционно переправлявшийся на рынки Бенгалии по морю, сделал сырье из районов вокруг Нагпура (мирзапурский хлопок), которое доставлялось по суше и Ганге, крайне выгодным [Бейли 1983: 235].