Индивид и космос в философии Возрождения

Получается, что животному и Ощущению будет представлена и явлена некая божественная триада, или все вместе: Бог, Ангел, Человек; и что как Ощущение, так и неразумное животное будут лишены божественного и ангельского лицезрения из-за преграды мглистого человеческого тела.

Отсюда следует, что Бог зрим Ангелом как солнце, чистым, сияющим, беспримесным, безо́бразным, с незапятнанным ликом, без тумана и мглы. Человеком же – как луна, через соединенную с ним ангельскую форму, с запятнанным ликом, в облаке и тумане. Животным же – как земля, через форму человеческого тела, через материю и человеческую тьму. Равным образом, Ангелу Он является сам собой, как солнце, блистающее белизной; Человеку – как луна, просвечивающая красным через ангельское облако; животному – через материальную субстанцию Человека, черную, как земля, то есть в отсутствии, отрицании и неведении. Ведь белизна и чернота – крайние цвета, краснота же – средний и производный цвет. Белизна – простейший и первый из всех цветов, чернота же – их завершение. Белизна есть некий свет, краснота – свет в облаке и некая тень, чернота – свет в теле, или тьма и отсутствие света. Белизна воспринимает всякий цвет и образ, во всякий превращается, всяким может стать. Чернота же ничто не воспринимает; ничем не окрашивается, не может ни содержать что-либо, ни стать чем-либо.

Рис. 21.

Так и Бог есть все, начало всего; словно белизна, Он все несет, все принимает, все содержит и заключает в себе самом. А неразумное животное не может ничем стать, непреображаемо ни во что, оно, наконец, последняя ступень познания и представления и как бы сама чернота, тьма, неведение всего. Ангел и Человек – как бы средние цвета, которые порождаются попаданием божественного света либо на облако, либо на плотное тело.

Бог, как огонь, Ангел, как воздух, Человек, как вода, животное, как земля. Бог, как ум, Ангел, как мысль, Человек, как речь, животное, как письмена. Вот четыре главных сущности Мироздания, вот истинные и первоначальные стихии мира, вот те «четыре животных, исполненных очей спереди и сзади»[451], о которых возвещают священные слова. Ведь глаза их – это познавательные способности, присущие лишь сим четырем. Ум есть божественное око; Мышление – ангельское зрение; Разум – человеческое; всякое Ощущение – глаз животных.

Глава XLII. Почему солнце явлено без образа, видимый же лик луны отмечен пятнами

Из этого также понятно, по какой причине телесное и чувственным зрением воспринимаемое солнце мира сего является чистым, простым, лучезарным, беспримесным, безóбразным, безоблачным и незатуманенным; луна же является нечистой, смешанной с образом, затуманенной инакостью, облаком и мглой; также лик ее отмечен пятнами и омрачен.

Ибо это чувственно воспринимаемое солнце, источник всего видимого света, зримо нами так же, как ангельскому взору открывается то – сокровенное, наивысшее и формообразующее (exemplaris) солнце, источник невидимого света. И опять, как Бог обнаруживается человеческому Мышлению посредством ангельского образа, так же и луна поражает смертные взоры наших очей и является нашим телесным светильникам под покровом некоей тени и тумана.

Рис. 22.

Ибо, как мы сказали[452], объектом ангельского Созерцания является простой и подобный солнцу Бог; Он же, прикрытый ангельским облаком так, что в Нем зрим ангельский лик, зовется объектом человеческого Созерцания.

Ангел видит Бога одного и неприкровенного, не обнаруживая в Нем никакого образа, облачка или отмеченного пятнами лика. Ибо Ангел есть первый сотворенный Богом лик, раньше и прежде которого никто не возносится к Богу и не принимается в Нем. По причине его восхождения к Богу, принятия и пребывания в Нем, Бог открывается и обнаруживается, как луна, именно той твари, которая вслед за ангелом идет к Богу, то есть Человеку; в то время как первой твари и первому своему образу он воссиял, как солнце, чистым и незамутненным. Ибо второй образ и форма Бога, то есть Человек, восходя к Богу, видит принятый в Него раньше первый образ и форму, то есть ангельское Мышление, закрывающее и затеняющее Бога, весьма подобное тому запятнанному лику, который у луны. Ибо Бог сам по себе, и каким Он представляется Ангелу, подобен солнцу; соединенный с Ангелом, Он переходит и преображается в форму луны.

Рис. 23.